читать дальше
Конец августа был теплым и солнечным. Моросящий дождь, мочивший город весь июль, сменился редкими грозовыми ливнями. Приближение осени было незаметным и неощутимым.
Подъехав к своему дому, Адам выключил двигатель и посмотрел на сидящего рядом Тимура. За лето, проведенное в горах на свежем воздухе, юноша еще подрос, обзавелся нежным загаром и здоровым румянцем на счастливом лице. Посветлевшие от частого пребывания на солнце волосы почти доставали до плеч, а в глазах уже не было детского восторга и робости. Он стал именно таким, как думал Адам, уверенным в себе красивым молодым мужчиной, достойным обложек модных журналов. На Тимуре были новые дорогие вещи: узкие светлые джинсы модного бренда, обтягивающая его стройный торс футболка и белые кроссовки.
Адам протянул руку и прикоснулся к его плечу, не веря, что еще пару месяцев назад это был обычный взъерошенный мальчишка, скромный и неуверенный в себе. Тимур тоже посмотрел на него, приблизился и поцеловал в губы. Адам закрыл глаза, чувствуя все то же волнение, что и в начале их романа.
-- Я люблю тебя, – прошептал Тимур отстранившись, и улыбнулся. – Давай быстрее забросим вещи и обновим спальню.
-- Ну да, в который раз, – ответил с улыбкой Адам, открыв дверцу и выбравшись из машины. Потом открыл багажник и поставил на дорогу несколько сумок. Тимур, захлопнув дверцу, подошел и взял две.
-- Нет, официально, я только сегодня въеду к тебе, – сказал он, дожидаясь, пока Адам закроет машину и пойдет с ним к подъезду.
-- Да ты тут и так живешь, – проговорил он, пока они поднимались по лестнице.
В подъезде было неизменно чисто и светло. Жильцы заботились о своем доме и прилегающей территории. В почтовом ящике скопились бесплатные газеты и рекламные буклеты. Адам достал их и сложил на пол, откуда их забирал дворник для своих нужд.
-- Но я еще не ночевал тут, – не сдавался Тимур, пока Адам отпирал замок.
Они вошли и опустили сумки в холле. Молодой человек осмотрелся, вспоминая самый первый раз, когда был здесь. Теперь тот день казался таким далеким, но он помнил все до малейшей детали. За лето они с Адамом не раз останавливались тут, когда приезжали в город из коттеджа, в котором буквально поселились. Но они лишь меняли гардероб, занимались любовью и опять покидали квартиру. Адам ехал в офис, где практически жил несколько дней, чтоб сделать все и пару недель быть относительно свободным. Тимур навещал мать и жил в ее новой квартире. На деньги Адама он снял для нее маленькую, но комфортную квартирку в центре, где ей было гораздо лучше, чем в старой. Свое отсутствие он оправдывал новой работой. Александра Степановна верила, заметив, что сын стал гораздо лучше выглядеть и приносить в дом деньги. А еще он был очень счастлив, что тоже не могло укрыться от проницательных глаз матери, из чего она заключила, что он не занимается ничем опасным и неприятным ему. Все выходные проходили в допросах с пристрастием, когда женщина пыталась выяснить имя девушки, в которую он так отчаянно влюблен. В том, что сын влюблен, она была уверена так же, как в том, что солнце восходит по утрам. Тимур как мог отнекивался, списывая свою эйфорию на удачно найденную работу и решение проблем с деньгами. Но женщина была уверена в своей правоте и продолжала допытываться.
-- Вот, я сделал тебе ключ, – вспомнил Адам и протянул Тимуру ключ от квартиры. Тот взял и спрятал в карман. – Теперь это твой дом.
-- Нет, это наш дом, – молодой человек подошел и обнял возлюбленного за талию.
Адам улыбнулся.
-- У меня уже рефлекс, – сказал он, чувствуя, как сердце забилось чаще. Пусть и прошло два месяца с тех пор, как они стали любовниками, но всякий раз, оставшись наедине, мужчины заключали друг друга в объятия и забывали обо всем. – Мы входим, ставим сумки, целуемся и идем в спальню.
-- Сегодня ограничимся только поцелуями, – усмехнулся Тимур, тоже вспомнив предыдущие посещения квартиры. – В спальню мы, конечно, пойдем, но только чтоб разложить вещи.
-- Ты устал? – спросил Адам посерьезнев.
-- Нет, но я хочу сделать это ночью, под одеялом, как старая супружеская пара, – ответил Тимур, погладив его по щеке кончиками пальцев.
Адам опустил глаза, чувствуя себя странно. Тимур давно перенял инициативу в их отношениях и стал доминировать. Он решал, как они будут проводить время, когда поедут в город, сколько там пробудут. Часто вел себя как разбалованный ребенок, указывающий слишком снисходительным родителям, что тем следует делать. Адам не препятствовал ему и подчинялся. Он не пытался соперничать или ставить мальчишку на место. Он просто наблюдал за изменениями и пробовал себя в новой роли.
-- Пожалуйста, – добавил Тимур, сделав просящее выражение лица с приподнятыми бровями и несчастным взглядом, но на губах играла лукавая усмешка.
-- Я не против, – поспешил разуверить его Адам. – Я сам хотел предложить это.
-- Почему, в таком случае, у тебя такое несчастное лицо? – допытывался молодой человек.
Адам осторожно освободился из его объятий и взял вещи, чтоб отнести в комнату. Тимур помог ему, ожидая ответа.
-- Почему ты решил, что оно несчастное? – удивленно спросил мужчина.
-- Я же вижу, – ответил Тимур. – Ты в последнее время стал каким-то задумчивым… холодным.
Последнее слово он добавил после паузы, глядя, как возлюбленный ставит сумки на пол в спальне.
Это была просторная комната с большой кроватью, застеленной темным покрывалом в тон со шторами. На полу лежал мягкий шоколадного цвета ковер. Узкий шкаф-купе из светло-молочного дерева протянулся вдоль противоположной стены. Несколько поверхностей были зеркальными, отражая скромную, но стильную обстановку.
Адам обернулся, удивленно взглянув на Тимура. Тот смотрел себе под ноги, прислонившись плечом к косяку двери.
-- Тим, – мужчина подошел и заглянул ему в лицо. – Почему ты так решил? Тебе кажется, что я уделяю тебе мало внимания?
Молодой человек покусывал губы, отводя взгляд.
-- Нет, – ответил он тихо.
Адам обнял его за талию и прижал к себе, целуя в щеку. Теперь они были одного роста и почти равного сложения, с одним исключением, Тимур не был мускулистым, сохранив юношескую худощавость и изящность. В то время как Адам уделял немного времени работе на тренажерах.
-- Ты изменился, – продолжал мужчина, целуя его висок, скулу и поглаживая спину через футболку. – Стал более уверенным в себе и уже не нуждаешься в моей помощи и наставничестве. Я больше не твой старший друг, а равный. И мне эта роль нравится больше. Мне даже нравится то, что ты доминируешь, решаешь все за нас обоих, что иногда груб.
Тимур резко вскинул голову и немного отстранился, взглянув на него.
-- Я же просил прощения, – сказал он почти испуганно, на миг опять став тем мальчишкой, которого Адам подобрал в троллейбусе. – Это было только раз.
-- Тим, – усмехнулся мужчина, отпустив его. – Ты слышишь, что я говорю? Мне нравится. Ты становишься мужчиной.
-- Я знал, что все испортил тогда, – словно не слыша слов Адама, продолжал упавшим голосом Тимур. – Ты никогда не простишь меня?
-- Хорошо, если ты не веришь мне, найдем другое решение, – мужчина отошел к окну и посмотрел на пустынную улицу. – Я придумаю тебе какое-нибудь наказание. Ты все выполнишь, и совесть твоя успокоится.
-- Наказание? – осторожно переспросил молодой человек, посмотрев на его спину.
-- Да, – Адам обернулся. – Ты ведь чувствуешь вину?
Тимур кивнул, опять уставившись себе под ноги.
-- И как ты накажешь меня? – спросил он.
-- Не знаю, я не думал о таком до этого разговора, – честно ответил Адам. – Для начала ты разберешь вещи, – он кивнул на сумки.
Тимур нахмурился.
-- Тоже мне наказание, – хмыкнул он.
-- А что, ты ждал, что я тебя наручниками пристегну и изнасилую? – усмехнувшись, поинтересовался Адам.
-- Звучит неплохо, – ответил Тимур, тоже улыбнувшись.
-- Наказание оно на то и наказание, чтоб делать что-то, что тебе не нравится, – рассмеялся Адам, заметив озорной блеск в глазах собеседника. Он уже пожалел о своих словах. Теперь Тимур непременно воплотит понравившуюся идею в жизнь, и наручниками будет пристегнут кто-то другой.
-- Ладно, тогда я пошел мыть руки и за работу, – вздохнул молодой человек.
-- Я схожу, куплю еды, – Адам вышел следом за ним. – Холодильник пустой.
Он взял с полки ключи и вышел за дверь. Тимур вошел в ванную и включил воду. Над умывальником было зеркало, и он увидел в нем свое отражение. Рассматривая хмурое лицо молодого человека, глядевшего на него, Тимур отметил, что, в самом деле, уже мало похож на того, кем был полгода назад. Ему не понравилось то, что он увидел, и молодой человек поспешно вышел, выключив свет.
Он вернулся в спальню, оглядывая фронт работ. Вещей было немного, но он никогда не умел раскладывать их в шкафы, а поэтому не любил заниматься этим. Сворачивать футболки и майки, чтоб они не помялись, развешивать на вешалки рубашки, раскладывать джинсы и белье, утомительней не было занятия. Обычно этим занимался Адам, у него очень хорошо получалось и отнимало совсем мало времени. Тимур мог только мечтать о таком мастерстве. Адам вообще много чего умел, потому что давно жил сам и обходился без посторонней помощи.
Тимур присел на край кровати и открыл первую сумку. В ней не было одежды, только туалетные принадлежности, зарядные устройства для мобильных и ноутбука и прочие необходимые вещи. Сверху лежал пакет с абрикосами, которые они купили по дороге в город у бабушки, торговавшей у обочины. Тимур расплылся в улыбке. Он уже позабыл о них.
Молодой человек извлек пакет и пошел в кухню, чтоб помыть фрукты. Он решил немного отсрочить неприятное занятие и поесть. Абрикосы были спелыми с яркой оранжевой мякотью. Тимур вымыл их и ссыпал в прозрачную миску. Потом устроился на широком подоконнике в кухне. Из окна ему была видна дорога, и он надеялся заметить возвращение Адама, чтоб поспешить в спальню и делать вид, что выполняет возложенное на него задание. Но улица пустовала, только темно-зеленый внедорожник, на котором они приехали, был припаркован у подъезда. На ночь Адам ставил его в гараж на соседней улице, но чаще автомобиль ночевал под офисом его автосалона, до утра дожидаясь хозяина.
Тимур задумчиво отправлял в рот половинки ароматных плодов, глядя на зеленые липы, растущие вдоль дороги, и вспоминая лето, проведенное в загородном доме друга Адама. Последние недели они были там только вдвоем. Максим с Наташей уехали, предоставив трехэтажный коттедж в их безраздельное пользование. Это были самые счастливые дни в жизни обоих. Молодые люди могли не скрываясь проводить время вдвоем. Они ходили на озеро, в лес, гуляли в саду. Дни напролет разговаривали обо всем на свете, рассказывали друг другу о себе, лучше узнавали. Вечерами смотрели телевизор или диски из обширной коллекции хозяина. Ночами занимались любовью, не в силах насытиться друг другом.
Дни, когда нужно было возвращаться в город, чтоб заняться делами и закупить провизии, тянулись бесконечно долго, и оба не могли дождаться возвращения в горы, где они могли опять забыть об остальном мире и быть только вдвоем. Лишь один эпизод омрачал воспоминания. Каждый раз, думая об этом, Тимур злился на себя, чувствовал вину и жгучий стыд за содеянное. Адам был прав, ему необходимо наказание. И не просто домашняя повинность, а жестокое, чтоб он почувствовал, что хоть немного искупил вину. Чтоб перестал ненавидеть себя и считать неблагодарным выродком всякий раз, когда видел печальный взгляд Адама. Сколько бы тот ни говорил, что не обижается и не держит зла, Тимур знал, что сильно ранил его тогда своими словами и поступками. Молодой человек попытался отмахнуться, заглушить воспоминание, но он слишком хорошо все помнил и теперь опять ощутил стыд.
Все случилось в горах, в один из дождливых дней, когда они только вернулись из города. Погода была плохой, моросящий мелкий дождь, холодный ветер. Все казалось юноше унылым и скучным. И у Адама, как назло, была какая-то работа. Он не успел сделать все в городе и взял ее с собой. Мужчина сидел в их спальне у окна с ноутбуком, углубившись в работу. Тимур слонялся без дела. Он пытался смотреть телевизор, но там не было ничего интересного, или ему не было интересно то, что там показывали. Фильмы его тоже не заинтересовали, как и компьютерная игра и книги. Он хотел быть с Адамом.
Юноша пришел в спальню и долго надоедал ему, приставая с расспросами, пытаясь завязать разговор. Но мужчина отвечал неохотно и не слушал его, поглощенный работой. Пару раз он вообще не ответил, а потом и вовсе попросил не мешать ему. Тимур вспылил, начал вредничать, напоминая, что они на отдыхе. Адам и тогда повел себя сдержанно, напомнив, что занимается бизнесом, а в бизнесе нет выходных и праздников. Тимур разозлился и сделал то, чего сам от себя не ожидал. Он до сих пор не мог понять, почему так разошелся. Он выхватил ноутбук из рук Адама и бросил с балкона мансарды. Упав на камни дорожки, техника разбилась. Адам медленно поднялся и вышел на балкон, чтоб посмотреть. Он был очень зол, Тимур видел это по его лицу. Но юноша сам злился, поэтому не стал оправдываться.
-- Ты с ума сошел? – гневно спросил Адам, взглянув на него.
-- Купишь себе новый, – огрызнулся Тимур.
Тогда Адам сорвался и ударил его. Дал хорошую увесистую оплеуху. У Тимура даже в ухе зазвенело, но он удержался на ногах. Ему было не столько больно, сколько обидно и унизительно. Он бы мог, наверное, тогда дать сдачи, он даже сжал кулаки. Но Адам вдруг опомнился, осознал, что сделал, и извинился. Попросил простить его несдержанность. Тимура это еще больше разозлило. Он ушел, хлопнув дверью.
Молодые люди долго сидели каждый в своей комнате, не зная, как теперь быть. Тимур не мог уехать, ему было просто не на чем. Он прокручивал в голове всю ситуацию, и ему казалось, что он был прав. Тогда он очень обиделся, почти возненавидел Адама и развивал это чувство, чтоб не остыть до утра и не простить.
Адам же решил во что бы то ни стало искупить вину. Он пришел и начал объяснять Тимуру, будто маленькому ребенку, что ему нужно работать, что теперь придется ехать в город и начинать все сначала. Что дурацкий поступок Тимура будет стоить ему еще нескольких дней в офисе, и они не будут видеться все эти дни. Сказал, что не оправдывает себя и просит прощения за грубость и несдержанность. Тимура все эти доводы, а особенно тон, просто вывели из себя, и он придумал, как отомстит. Он соврал, что не злится, и даже позволил мужчине поцеловать себя. Потом они легли в постель, и он смог воплотить свой гнусный план. Это была жестокая гадкая ночь. Сейчас Тимур не чувствовал ничего, кроме отвращения, но тогда ему доставляло какое-то извращенное удовольствие то, что он делал с Адамом. Мужчина прекрасно понимал, какую цель преследует оскорбленный любовник, но не мешал ему и не препятствовал, молча все стерпев.
Утром Тимур проснулся один. Он поостыл и понял, что совершил. Кровь Адама, оставшаяся на простыне, была как отрезвляющая пощечина. Юноша закрыл лицо руками и впервые за долгие годы расплакался как ребенок. Никогда ему не было так стыдно, больно и плохо, как в этот момент.
Адам оставил ему записку. Как он и предупреждал, ему необходимо было вернуться в город, чтоб восстановить потерянные данные и закончить дела. Он обещал вернуться через два дня и даже написал, что любит его. Эти два дня были для Тимура самыми длинными в его жизни. Он все время думал о том, что сделал, и боялся, что навсегда потерял Адама. Не верил, что тот сможет простить его. Иногда Тимуру казалось, что Адам больше не вернется в этот дом, что вообще исчезнет из его жизни, навсегда забудет гнусного предателя и садиста.
Но Адам вернулся. Ровно через два дня, как и обещал. Привез Тимуру сладостей и новые фильмы на дисках. Как ни в чем не бывало рассказывал последние городские новости. А Тимур смотрел на него и не верил глазам. Не верил, что можно простить подобное. Адам выглядел неважно, словно не спал все это время. Он похудел и взгляд его изменился. Мужчина стал молчаливым и задумчивым. Тимур часто замечал на себе его изучающий взгляд, но в нем не было злости, только печаль. У юноши сердце сжималось от этого взгляда, он не мог вернуть время и все исправить, но и забыть не мог. А завести разговор на эту тему, чтоб попросить прощения, просто не решался. Оба мужчины делали вид, что ничего не случилось. Они продолжали проводить время вдвоем, общались. Адам был нежен и целовал его, как прежде, но Тимур избегал близости, просто не мог заставить себя прикоснуться к Адаму. Воспоминания жгли его изнутри.
Конечно, Адам заметил это, и они поговорили. Тимур, наконец, извинился, получив от возлюбленного прощение и заверения, что тот не держит зла и не обижается. Тимур немного успокоился, но каждый раз, когда Адам надолго затихал и впадал в печальную задумчивость, опять терзался раскаянием.
На столе зазвонил мобильный. Тимур вздрогнул и чуть не выронил миску. Он поспешно слез с подоконника и, вытерев руки о штаны, взял трубку. Звонил Адам. Молодой человек вздохнул и нажал на кнопку.
-- Тим, чем занят? – услышал он веселый голос возлюбленного.
-- Раскладываю вещи, – не задумываясь ответил Тимур.
-- До сих пор? – удивился Адам. – Бросай это и иди в "Royal Steak". Я тут встретил знакомого, мы хотим пообщаться, заодно и пообедаем.
Тимур нахмурился. Меньше всего ему сейчас хотелось идти в какой-то крутой кабак и слушать разговоры о бизнесе.
-- Я уже поел, – начал молодой человек. – Лучше я тебя дома подожду.
-- Ты уверен? – уточнил Адам, почувствовав недовольство в тоне собеседника.
-- Да, уверен, – сухо повторил тот.
-- Тим, малыш, все хорошо? – спросил Адам, понизив голос. Тимуру стало неловко. Он опять злился без веской причины. То, что ему хотелось владеть Адамом безраздельно, не означало, что так и будет. У мужчины была своя жизнь, другие знакомые, друзья, родные. И все они хотели, чтоб и им он уделял внимание. Тимур почувствовал себя эгоистичным разбалованным ребенком и разозлился еще больше.
-- Не называй меня так, ты же на людях, – ответил он холодно. – Со мной все хорошо, мне не пять лет. Я закончу разбирать вещи, помоюсь и лягу спать. Можешь общаться со своим знакомым хоть до утра.
Молодой человек повесил трубку. Сердце быстро билось, на глаза навернулись слезы. Он опять сделал это. Опять причинил Адаму боль. Тимур поспешно вытер глаза и сделал глубокий вдох. С ним определенно что-то было не так, и он не мог понять, что.
Телефон опять зазвонил. Тимур боялся отвечать. Боялся услышать, как Адам начнет его отчитывать, и боялся, что сам нагрубит.
-- Да, – неуверенно начал он, все же ответив.
-- Тимур, что случилось? – осторожно поинтересовался Адам. – Что с тобой?
-- Извини, Адам, я не хотел. Я не знаю, что со мной, – жалобно ответил молодой человек. – Я, в самом деле, не голоден. Ты поешь и возвращайся, я тебя дождусь.
-- Хорошо, я принесу тебе десерт, и мы серьезно поговорим, – решил мужчина, но голос его был прежним обеспокоенным и осторожным.
-- Хорошо, я люблю тебя, – ответил Тимур. – Больше всего на свете.
-- Я тоже люблю тебя, малыш, – ответил Адам и связь оборвалась.
Молодой человек немного успокоился. Адам любил его, несмотря ни на что, после всего.
Тимур открыл новую пачку сигарет и выкурил одну, чтоб прийти в себя и успокоиться. Потом пошел в спальню и прилежно разложил все вещи по полкам, стараясь не думать о своем неадекватном поведении. После принял душ и забрался в постель. За окном еще не стемнело, но молодого человека клонило в сон. Он решил немного подремать, чтоб скоротать время до возвращения Адама.
Мужчина вернулся через два часа. Он не стал с порога звать Тимура, а по привычке прошел в кухню и выложил купленные продукты в холодильник. Обещанный десерт он выложил на тарелку и пошел искать Тимура, немного удивленный тем, что он до сих пор не появился.
Молодого человека он нашел в спальне. Тимур спал, подложив руки под щеку. На второй щеке еще блестели слезы, длинные ресницы слиплись, а веки припухли, как бывает, если долго плакать. Адам вздохнул и сел рядом, расправив его длинные волосы. Потом погладил по щеке, стирая кончиками пальцев соленую дорожку. Тимур приоткрыл глаза.
-- Я уснул, – пробормотал он сонным голосом. – Ты принес мне тортика?
-- Конечно, – кивнул Адам, погладив его по волосам. – С вишней, как ты любишь. Будешь сейчас есть или завтра?
-- Сейчас, – Тимур зевнул и сел в постели. – Что-то я проголодался.
-- Я сделаю тебе чай, – мужчина улыбнулся, делая вид, что все в порядке. Тимур был еще сонным и, похоже, не знал, как выглядит. Адам не стал ничего спрашивать. Он ушел на кухню, чтоб поставить чайник. Тимур слез с кровати и надел свободные спортивные штаны.
-- Может, тебе приготовить что-нибудь? – спросил Адам, заметив его в дверях кухни.
-- Нет, торта вполне достаточно, – отмахнулся молодой человек, усаживаясь за стол, где его уже ждало угощение. Четверть небольшого бисквитного торта с белоснежным кремом и вишней. Тимур улыбнулся, разглядывая свой аппетитный ужин. – Спасибо, выглядит здорово.
-- Для тебя все что угодно, – ответил Адам, поставив перед ним чашку ароматного чая из мяты.
-- Извини, что я опять сорвался, – сказал молодой человек, когда Адам сел напротив. Тимур не смотрел на него, обхватив ладонями теплую чашку и глядя в нее.
-- Ешь, потом поговорим об этом, – попросил мужчина улыбнувшись. – Я не злюсь.
-- Ты тоже бери, я все не съем, – Тимур поставил торт на середину стола, все же посмотрев на Адама. Мужчина был все в той же одежде, темной футболке, обтягивающей его мускулистый торс и руки, и в светлых джинсах. Он улыбался, но глаза его были печальными. Тимур опять перевел взгляд на свою чашку.
-- Ну, если ты предлагаешь, – Адам взял себе вилку и тоже попробовал торт.
-- Что это был за друг? – спросил Тимур, пока они ели.
-- Мы когда-то вместе гоняли машины из-за границы, – ответил Адам, подняв на него взгляд. – А что? Почему ты не захотел выйти?
-- Устал, – отмахнулся Тимур. – Не было желания куда-то идти.
-- Мы с ним не виделись, наверное, лет пять, – попытался оправдаться Адам. – Он тут ненадолго, проездом.
-- Я понимаю, прости меня, я просто придурок, – остановил его Тимур. – Не знаю, что на меня нашло. Сам не понимаю, почему так злюсь.
Адам съел еще кусочек и отложил вилку, оставив большую часть возлюбленному, зная, какой тот сладкоежка. Тимур посмотрел на него виновато.
-- Ты поэтому плакал? – осторожно поинтересовался мужчина, посмотрев ему в глаза.
-- Плакал? Нет, – Тимур растерялся, не подозревая, что все написано у него на лице.
-- Почему ты злился? Потому что я пошел с Денисом? – Адам не стал настаивать на своем, сменив тему.
-- Нет, то есть, наверное, да, – ответил неуверенно молодой человек. – Просто я думал, что мы поедим вдвоем, тут. Мы же только приехали. Завтра, наверное, ты поедешь в офис, к родителям. Когда я тебя увижу?
-- Тим, ты что, ревнуешь? – изумился Адам, глядя на него. – Хочешь, чтоб я был с тобой рядом круглосуточно?
-- Да, – упавшим голосом ответил Тимур, поразившись, как легко смог Адам описать весь сумбур, творившийся у него в душе. – Хочу, чтоб ты был только моим.
-- А я тебе не надоем, если буду постоянно рядом? – усмехнувшись, поинтересовался мужчина. – Какой же ты собственник.
-- Прости, я больной, да? – Тимур выглядел таким несчастным, что у Адама сжалось сердце. Он перестал улыбаться и подошел к нему.
-- Так, пойдем, – он взял парня за руку и повел в спальню, чтоб спокойно поговорить. Тот повиновался, следуя за ним в комнату. Там они сели на кровать. Адам откинулся на подушки и поманил Тимура к себе. Тот сел рядом, опустив голову ему на грудь, и обнял одной рукой за талию.
-- Давай, выкладывай, что с тобой происходит, – попросил Адам, поглаживая его по волосам. – И запомни, я тебя люблю и не злюсь. И даже не обижаюсь.
-- Не знаю, что еще тебе сказать, ты все отлично описал, – вздохнув, ответил Тимур. – Я ревную. Люблю тебя безумно и при этом постоянно причиняю боль.
-- Неправда, – возразил Адам. – Когда это ты причинял мне боль? Ну, кроме того раза, но с тем мы решили.
-- Тебе было очень больно? – осторожно поинтересовался Тимур, чувствуя, как сильно забилось сердце только при одном упоминании о той ночи, а щеки вспыхнули румянцем стыда.
-- Да, очень, – ответил Адам.
-- Боже, прости, – Тимур почувствовал, что глаза наполняются слезами.
-- Не физически, мне было больно от того, что ты злился на меня, ненавидел, – пояснил Адам спокойно.
-- Я не понимаю, зачем так повел себя, – попытался оправдаться молодой человек.
-- Потому что тебе это нравится, – ответил Адам.
-- Нет, – возмутился Тимур, отпрянув и глядя на него изумленно. – Я люблю тебя. Как мне может нравиться причинять тебе боль?!
-- Тим, ты не понимаешь, – Адам мягко улыбнулся. – Я имею в виду секс. Тебе нравится быть грубым, доминировать. Я ничего не имею против, но не делай это так, с ненавистью. Можно же просто играть.
-- Я что, садист? – хмуро поинтересовался молодой человек, вернувшись в объятия возлюбленного.
-- Скажем так, этого в тебе больше, – ответил Адам.
-- Боже, вот урод, – вздохнул Тимур.
-- А еще ты ревнивец и собственник, – улыбнулся мужчина. – Хочешь меня в полное безраздельное владение. Еще лучше в ошейник и на цепь, и чтоб был рядом, у ноги. Но так нельзя, Тим. Это погубит нас.
-- Нет, я больше не буду, – горячо возразил молодой человек. – Я все понимаю и делаю выводы. Я не хочу потерять тебя.
-- Ты меня не потеряешь, – вздохнул Адам. – Пусть ты порядочный садист и эгоист, но я слишком сильно люблю тебя, и не уйду, что бы ты ни делал.
-- Адам, я обещаю, клянусь, я постараюсь вести себя по-человечески, – Тимур крепче прижался к его груди, как к последнему оплоту реальности, последней надежде. – Я буду контролировать себя.
-- Поверить не могу, что ты так безумно любишь меня, – улыбнулся Адам. – Я превратил робкого подростка в вулкан страсти.
-- Скажешь тоже, – пробормотал смущенно Тимур. – Подобрал на улице милого щеночка, а выросла злобная псина.
Адам рассмеялся. Тимур опустил руку и забрался ему под футболку.
-- Можно я заглажу свою вину? – тихо спросил он, чувствуя под пальцами нежную кожу возлюбленного.
-- Ты ни в чем не виноват, – Адам очертил кончиками пальцев линию его подбородка с редкой светлой порослью.
-- Хорошо, пусть так, но я все равно хочу тебя, – ответил Тимур с невинной улыбкой. – Я же собственник.
Он скользнул рукой ниже и расстегнул ремень на штанах Адама. Мужчина покачал головой.
-- Тим, я еще не был в душе, – предупредил он. – Ты не можешь усмирить свой пыл и подождать полчаса? И потом, ты хотел заняться любовью ночью, под одеялом.
-- Уже ночь, – молодой человек лукаво усмехнулся, закончив расстегивать пуговицы на джинсах любовника, и запустив в них руку. Адам прикрыл глаза от удовольствия. – И мне нравится твой запах, больше чем все эти одеколоны и шампуни.
Тимур говорил, не прекращая двигать рукой. С губ Адама сорвался стон.
-- Самый сладкий, пьянящий запах из всех, – горячо шептал молодой человек почти в самое ухо любовника и касаясь губами его кожи. – Запах моего мужчины.
-- Тим, ты извращенец, – не открывая глаз, заметил Адам и улыбнулся.
Молодой человек не ответил, склонившись и продолжив ласкать его губами.
Наступила осень, а за ней и зима. Молодые люди жили в полной гармонии, умудрившись еще некоторое время скрывать свои отношения. Адам всем говорил, что Тимур его друг. У него и прежде подолгу жили друзья и знакомые, так что появление еще одного никого не удивило. Родители тоже не возражали, хотя и начали что-то подозревать, заметив, как сын изменился. Адам все чаще предпочитал оставаться дома, редко задерживался в офисе или у друзей, и просто светился счастьем. Ближе к зиме все без исключения засыпали его вопросами, кто эта девушка, в которую он влюблен. В том, что мужчина влюблен, сомневаться не приходилось.
Тимуру было легче, кроме матери больше никто не интересовался его личной жизнью, а она на время уехала к родне в другой город. Те давно звали ее к себе в гости, в край, известный своим целебным климатом и минеральными источниками. Теперь, когда сын мог оплатить ее дорогу и проживание в пансионате, Александра Степановна приняла их приглашение и в начале осени уехала. Знакомые и родные Адама приняли юношу без лишних вопросов, посчитав приятным молодым человеком. Он вернулся в техникум, продолжив обучение.
Но все вмиг закончилось, когда Адам тяжело заболел в начале декабря. Он простудился и слег с воспалением легких. Тимур был в отчаянии и дежурил около его постели неотлучно. Доктор позволил мужчине не ложиться в больницу, назначив лечение. Два раза в день приходила медсестра, чтоб поставить уколы, остальные обязанности по уходу за больным выполнял Тимур. Узнав о болезни сына, к нему тут же переселилась мать. Женщина не возражала против желания юного друга ее сына помочь. Поначалу даже восхищалась его самоотверженностью, когда Тимур ночи напролет сидел возле кровати Адама. Пока однажды не увидела, как сын смотрит на своего друга.
Адам и Тимур были в комнате одни и не знали, что дверь неплотно прикрыта.
-- Иди, ложись спать, – велел Адам, заметив, что молодой человек вымотан и клюет носом. За несколько дней от Тимура осталась только бледная тень. Он не мог ни есть, ни спать, глядя, как мучается его возлюбленный, мечась на постели в горячке, или надрывно кашляет.
-- Уже иду, сам спи, – попросил Тимур мягко.
Адам улыбнулся, глядя на него с любовью. Молодой человек сидел на краю его постели, немного склонившись. Мужчина протянул руку и коснулся его щеки.
-- Боже мой, как я соскучился, – прошептал он. – Когда они уберутся?
Тимур улыбнулся, накрыв его руку своей.
-- Не знаю, – ответил он.
-- Наверное, когда я смогу встать и вышвырнуть их, – Адам коснулся большим пальцем губ возлюбленного. Его горячая рука обжигала. Тимур опять вздохнул, понимая, что температура держится.
-- Ладно, я пойду, – молодой человек не посмел поцеловать его, зная, что в любой момент в комнату могут войти. Меньше всего Адаму сейчас нужен был скандал.
-- Я люблю тебя, – беззвучно, пошевелив одними губами, произнес мужчина.
-- Я знаю, – Тимур взял его руку и поцеловал ладонь.
Выйдя из комнаты, он наткнулся на Юлию Николаевну, мать Адама. Это была высокая стройная привлекательная женщина. Она тщательно следила за своей внешностью, одевалась со вкусом и в свои сорок девять выглядела отлично. Сейчас, проводя дни в заботах о сыне, она немного сдала, да и времени на макияж и прически у нее не было. На лице четко обозначились морщины, а в глазах появилась усталость.
Женщина стояла возле двери и сверлила его гневным взглядом. Тимур понял, что их подслушивали, и похолодел.
-- Пойди-ка сюда, – Юлия Николаевна указала на дверь в гостиную, подальше от спальни сына. Тимур повиновался. Он сам не хотел бы потревожить спокойствие больного.
Женщина вошла за ним следом и велела ему сесть на диван. Молодой человек сел, сложив руки на коленях и не смея поднять глаз.
-- Я так и знала, – начала она хмуро, глядя на него, как на предателя. – Чувствовала, что это все неспроста.
Тимур вздохнул, предчувствуя неприятный разговор.
-- Значит, ты из этих, и сына моего с пути истинного сбиваешь, – напустилась Юлия Николаевна злобным шепотом. – Чего молчишь? Сколько у вас это безобразие длится?
Тимур не поднимал глаз, рассматривая узор ковра. В конце концов, он не обязан был ее слушать. Адам уже не был ребенком, и он тоже.
-- Тебе же деньги его нужны, – сделала неожиданный выпад женщина.
Молодой человек вскинул голову, удивленно на нее взглянув.
Женщина удовлетворенно хмыкнула, словно это все подтверждало.
-- Так вот знай, ничего ты не получишь, – она уперла руки в бока. – Лучше убирайся подобру-поздорову, не то найдется на тебя управа.
-- Я не уйду, – ответил Тимур твердо. – Делайте, что хотите.
Женщина всплеснула руками, сверкнув золотыми кольцами, украшавшими ее тонкие пальцы.
-- Ах ты, гаденыш! – возмутилась она. – И как земля вас носит?! Вы же больные.
-- Я люблю Адама, и никуда от него не уйду, – повторил Тимур поднявшись.
-- Это мы еще посмотрим, – сказала ему вслед женщина.
Всю ночь Тимур не мог сомкнуть глаз. За окном шел снег, с шорохом падая на подоконник. Молодой человек лежал в гостевой спальне, ставшей его комнатой, пока в доме жила мать Адама. Он знал, что она ничего не скажет сыну, пока тот слаб, но может рассказать все семье и друзьям, а потом узнают коллеги и деловые партнеры Адама. Все вокруг узнают то, что он хотел оставить в тайне.
Молодой человек боялся, что у Адама будут неприятности на работе, что семья отвернется от него. Опять повторится кошмар, пережитый им в детстве. Тимур ненавидел себя за неосторожность, ругал за легкомыслие и уснуть смог только под утро, приняв решение рассказать все Адаму, а тот пусть решает, как им быть. Он готов был уйти, лишь бы Юлия Николаевна молчала о том, что узнала. Но у женщины были свои планы.
Утром она встретила молодого человека в холле и жестом велела идти в кухню. Там уже собралось небольшое общество. За столом сидел отец и двое друзей Адама. Тимур едва не заплакал от облегчения, увидев Максима и Андрея. Но Юлия Николаевна, судя по ее решительному настрою, не знала, что самые близкие друзья Адама знают о нем больше родных.
-- Привет, – подняв руку, поприветствовал его Максим.
-- Доброе утро, – кивнул Андрей.
Отец Адама, широкоплечий мужчина с сединой в черных волосах, тоже кивнул.
-- Было бы доброе, если бы не одна новость, – фыркнула женщина.
Тимур молчал, оставшись стоять возле двери.
-- Войди, не стой там, – Юлия Николаевна жестом велела ему подойти.
Он почувствовал себя школьником, нашалившим, а теперь представшим перед учителями в учительской.
-- Вот, полюбуйтесь, кого мы пригрели на груди, – она махнула в его сторону небрежно.
Мужчины догадывались, о чем пойдет речь, но не желали прерывать даму. Отец Адама тоже хмурился, глядя на жену исподлобья.
-- Вот он, тихий омут, – Юлия Николаевна не замечала многозначительных взглядов, которыми обменивались гости. – Втерся к нашему Адаму в доверие, называет себя его другом, а сам развратник.
-- Юля, – Богдан Дмитриевич одарил ее гневным взглядом. – Что ты несешь? Что за сцены ты устраиваешь при людях?
-- Они близкие друзья нашего сына, – возразила женщина. – Но не такие, как этот вот. Они в постель к нему не лезут.
-- Что ты несешь?! – мужчина поднялся.
Тимур невольно съежился, когда этот гигант приблизился к ним, сверкая глазами на жену.
-- Так вот на что ты все утро намекала, – продолжал он. – Я уж думал, он украл что. А оно вот как.
Он перевел взгляд на молодого человека.
-- Значит, никакие вы не друзья, а любовь крутите? – спросил мужчина, смягчив тон.
Тимур посмотрел на него с надеждой. Юлия Николаевна с негодованием. Максим и Андрей предпочитали помалкивать.
-- Не бойся, отвечай, – попросил Богдан Дмитриевич. – Мы не чужие ему люди, имеем право знать, кто рядом с ним.
-- Да, я люблю его, – проговорил Тимур, взглянув в глаза собеседника. Тот кивнул удовлетворенно.
-- Это ненормально, – опять напустилась на парня Юлия Николаевна. – Это против природы. Вы-то хоть скажите, – обратилась она к гостям с надеждой.
Те не спешили отвечать.
-- Андрей, вы ведь со школы знакомы, – продолжала она. Муж отошел к окну, задумчиво рассматривая улицу. – Он ведь с тех пор больше и думать не думал о таких глупостях, это все мальчишка тот беспутный.
-- Ну, вообще-то, это не так, – начал Максим. – У него были и другие, просто он скрывал это от вас.
Женщина едва не села на пол, так поразила ее новая информация, но вовремя ухватилась за край стола.
-- Как это? Когда? – шептала она, переводя взгляд с одного мужчины на другого.
-- Да, Макс правду говорит, – кивнул Андрей. – У Адама были мужчины, правда недолго и ничего серьезного.
Тимур готов был сквозь землю провалиться, слушая как личную жизнь Адама, а заодно и его собственную, выносят на всеобщее обсуждение.
-- И вы знали?! – женщина, казалось, была на грани срыва. – Все это время и ничего не сделали? Не попытались его вразумить?
-- А что в этом особенного, Юлия Николаевна? – усмехнулся Максим. – Он ведь не маньяк и не вор, чтоб его вразумлять и бить тревогу.
-- Но он же этот… – она одарила Тимура еще одним презрительным взглядом.
-- Гей, – помог со словом Андрей.
Тимуру показалось, что их это все немало забавляет.
-- Прости господи, – фыркнула женщина.
-- Да, Адам гей, – продолжил Максим. – Мы это знаем и нас это совершенно не волнует. Кстати, это я помог им с Тимом сойтись. Так что на меня злитесь, а не на мальчика. Он виноват только в том, что любит вашего сына, вопреки вашей воле.
Юлия Николаевна минуту не могла вымолвить ни слова, только гневно сверлила взглядом всех присутствующих.
-- Не ожидала от тебя, Максим, – нашлась она с ответом. – У тебя же дети. Я, между прочим, тоже о внуках мечтала.
-- У вас дочь-красавица, – с улыбкой ответил ей Андрей. – Без внуков не останетесь.
-- Если ей тоже не захочется в девку влюбиться, – ехидно ответила женщина. – Это ведь модно теперь, как я погляжу.
-- Юля, что ты несешь?! – опять напустился на нее муж.
-- А что?! Я мать, я имею право! – ответила ему жена. – Если думаете, что я это так оставлю, ошибаетесь. Я найду управу на этого негодника.
Она опять обрушила свой гнев на молчаливого юношу. Он опустил глаза, надеясь только, что Адама не разбудили все эти крики.
-- Ты ничего не будешь делать! – ответил ей муж. – Не лезь не в свое дело! Он мужик уже, не мальчишка.
-- Мужик, – фыркнула та. – Какой он мужик, если тащит себе в постель парней? Баб ему мало что ли?
-- Юля, ты взрослая женщина, не позорь мои седины, – попросил ее муж, грозно сверкая глазами.
-- Это я их позорю?! Это сын наш нас позорит, – женщина пустила в ход последнее средство, слезы. – На старости лет такой вот зятек.
Она мотнула головой в сторону Тимура.
-- Как я людям в глаза буду смотреть? – причитала она, вытирая их платком. – Я откажусь от него. Пусть выбирает, семья или разврат этот!
Дверь в кухню медленно открылась, и на пороге появился хозяин квартиры. Адам по-прежнему был слаб и бледен, на лбу выступили крупные капли. Свободная домашняя футболка тоже промокла от пота. Он оглядел всех тяжелым взглядом и остановил его на Тимуре.
-- Иди сюда, – попросил он тихо.
Молодой человек быстро приблизился, гадая, что тот услышал. Адам обхватил его за талию, прижав к себе.
-- Хочешь знать, кого я выберу? – спросил он у матери, глядя на нее холодно. – Того, кто любит меня. Кому безразлично, что думают люди. Кто может смотреть всем в глаза, не стыдясь меня. И это не ты.
-- Адам, сынок! – воскликнула мать. – Ну что ты такое говоришь?!
-- Уходи, это мой дом, – попросил ее мужчина, опираясь на Тимура.
Тот поддерживал его, тоже обхватив за талию и чувствуя, насколько Адам еще слаб.
-- Мне тридцать лет и я буду делать то, что захочу, – продолжал он гневно. – И любить буду того, кого захочу. Мне ваше благословение не нужно.
-- Адам, – прошептал Тимур, прижав его крепче, потому что больной начал терять последние силы. – Прошу, пойдем. Тебе станет хуже.
-- Пойдем, – согласился мужчина. – Привет, пацаны. Простите.
-- Ничего, – виновато улыбнувшись, ответил Максим.
Андрей кивнул, тоже подмигнув другу, мол, все нормально, не парься.
Молодые люди вышли. Тимур отвел Адама в спальню, помог сменить футболку и лечь в постель.
-- Ну что ты творишь? – шептал он укоризненно. – Зачем встал? Я бы и сам со всем справился. Ребята нас отстаивали. Да и отец твой тоже мужик, что надо.
-- Мама хорошая, – попытался оправдать женщину сын. – Просто ей это не нравится и все. Не злись на нее.
-- Я не злюсь, я понимаю, – Тимур накрыл больного одеялом и вытер влажный лоб. – Спи, пожалуйста. Тебе надо отдыхать.
-- Ты не уйдешь? Ты ведь не станешь их слушать? – Адам крепко держал его за руку, словно Тимур и в самом деле мог в любой момент исчезнуть. – Пожалуйста, Тим, не бросай меня. Я поговорю с ней, она тебя оставит в покое.
-- Адам, – грозно остановил его собеседник. – Прекрати! Никуда я не сбегаю. Я тебе, кажется, уже говорил. Вот если не перестанешь болтать и не уснешь, я, пожалуй, попрошу доктора, чтоб упек тебя в больницу. Там порядок, дисциплина, уколы и злые санитарки.
-- Садист, – фыркнул Адам и улыбнулся.
-- Да, но что поделать, – Тимур развел руками. – Какой есть.
-- Я люблю тебя, – мужчина закрыл глаза.
-- Я тоже люблю тебя, – молодой человек склонился и поцеловал его в губы.
Убедившись, что Адам крепко уснул, Тимур вернулся на кухню.
Родители сидели за столом. Юлия Николаевна пила мятный чай, желая успокоить нервы. Богдан Дмитриевич открыл себе пива, хотя явно предпочел бы что покрепче.
-- Ну что, успокоил его? – спросил мужчина.
-- Да, все хорошо, – Тимур вошел и прислонился к косяку двери. – А где ребята?
-- Ушли, не их это дело, – мужчина одарил жену укоризненным взглядом.
-- А что я? – не стала отмалчиваться та. – Я хотела, чтоб они его припугнули. Кто же знал, что все посвящены кроме самых близких?
-- Хороши близкие, ничего не скажешь, – хмуро отвечал ей муж. – Бедолага болеет, а ты тут устроила показательное выступление. Да что ты за мать?
-- Это ты во всем виноват, – не спускала женщина. – Все им позволял, разбаловал.
-- Дура, тьфу, – Богдан Дмитриевич демонстративно отвернулся, взглянув на Тимура. – Послушай, молодой человек, мы вмешиваться больше не станем. Хотите так жить, живите. Благословения, конечно, не ждите и в гости тоже вряд ли мы тебя позовем. Я тоже не понимаю, как могут два мужика жить. Ты хоть и похож на девку, но все ж неправильно все это, нехорошо.
Тимур кивал понимающе. Он согласен был и на такое положение вещей, лишь бы родители не рассорились с Адамом. То, что он им родным не станет, он мог пережить.
-- К вам тоже соваться не будем, – продолжал мужчина. – Сами справляйтесь, не дети уже. Пошли, женщина.
Богдан Дмитриевич поднялся из-за стола.
-- Я должна быть возле сына, – возмутилась та.
-- Ты уже ему помогла, хватит, – оборвал ее муж. – Пошли, я сказал!
Через четверть часа квартира опустела. Тимур запер дверь и пошел в спальню. Адам не просыпался, но дышал ровно и не метался на постели.
-- Все будет хорошо, – проговорил тихо молодой человек, погладив возлюбленного по щеке и расправив прилипшие ко лбу волосы. – Все у нас будет хорошо.
Тимур и Максим сидели в гостиной. Юноша приготовил гостю кофе, а сам пил апельсиновый сок. За окном было еще светло, шел снег. Плоский экран телевизора показывал какие-то музыкальные клипы, но Тимур выключил звук, чтоб не повышать голос во время беседы и не помешать сну Адама. Тот все еще болел, хотя доктор заверил, что он уже идет на поправку и через неделю будет совершенно здоров.
-- Ты сам-то как? – спросил участливо гость, глядя на печальное бледное лицо юноши.
За время болезни Адама, Тимур стал похож на тень. Его шатало от слабости и усталости, а взгляд стал отсутствующим и печальным.
-- Нормально, – ответил он, не задумываясь. – Она точно никому не рассказала?
-- Ну я пока не слышал ни от кого из наших общих знакомых интригующую новость, – проговорил с улыбкой Максим. – Значит, Юлия Николаевна пока молчит обо всем. Может, муж ее заставил. Хотя, заставить женщину молчать невозможно. Все равно рано или поздно проболтается кому-то. По секрету расскажет, чтоб душу облегчить, а та подружке, и пошло-поехало.
-- Черт, – выругался Тимур, опустив голову на руки. – Это все из-за меня. Надо было нам отдельно жить. И чего я влез к нему?!
Юноша сидел на диванчике рядом с другом. Тот отставил свою чашку и положил ему руку на плечо.
-- Не парься, Тим, – начал Макс с улыбкой. – Ну узнают все и что? Пусть Адам, наконец, поймет, кто его настоящий друг. Поверь, настоящие не отвернутся, и не будут лезть с глупыми вопросами. Это вообще ваше личное дело. Стас вон рогатый ходит и ничего, никто пальцем в него не тыкает и не насмехается. Ну любит он шалаву и что? Это его личный выбор.
-- Так она все же изменяет ему? – изумился Тимур, посмотрев на собеседника.
-- Да, я сам лично видел ее с каким-то мужиком, когда Стас в Бельгию летал, – кивнул Максим.
-- Может, друг просто? – Тимур пожал плечами, искренне жалея знакомого. Пусть из всех друзей Адама ближе всего он был с Максом, но и Андрей со Стасом были добры к нему и всегда поддерживали.
-- Какой ты наивный, Тим, – усмехнулся Макс. – За это мне и нравишься. После того, как она при всех флиртует с Адамом, строит глазки тебе, постоянно провоцирует Стаса, ты считаешь, что во время его отсутствия она с другими просто по дружбе встречается.
-- Нет, я думаю, она просто любит мужское внимание, – пожав плечами, ответил юноша. – Бывает же так. Не обязательно, что она спит с кем-то.
-- Нет, ну свечку я им, конечно, не держал, но облапал он ее в машине обстоятельно, – усмехаясь, рассказывал Максим. – Я рядом припарковался и тоже в машине сидел, так что меня никто не видел. А вот я видел все.
-- Фу, – фыркнул Тимур, поежившись.
-- А ты думал, – сдержанно рассмеялся его собеседник.
-- Может, стоит Стасу рассказать? – робко предложил юноша. – Я бы хотел знать, что меня обманывают.
-- Нет, я не стану, – отрицательно мотнул головой Макс. – Я Стасу прямо говорил, что Алена мне не нравится, и что она будет гулять. Он мне ответил, что это дело не мое. Мне наша дружба дороже, а личная жизнь на то и личная, чтоб в нее никто не лез.
-- Ну тогда понятно, – закивал Тимур. – Тогда, в самом деле, не стоит.
-- А ты как пережил новость о том, что не первый у Адама? – спросил Макс посерьезнев. – Не устраивал еще ему допросов?
-- Нет, – смущенно ответил юноша, взяв со столика стакан и отпив сока.
-- И правильно, – кивнул Макс одобрительно. – Что было, то прошло.
-- А много у него их было? – спросил осторожно Тимур, взглянув на собеседника.
-- Не много, – просто ответил тот. – За то время, что мы знакомы, у Адама были серьезные отношения только с девушками. Но это все для отвода глаз, чтоб родне приводить. С мужчинами он встречался во время поездок в Европу, так что я подробностей не знаю. Помню только, что тогда он был по-настоящему счастлив. Так преображался, был веселый. А приедет сюда и опять становится "нормальным", как ему кажется. Смотреть жалко.
-- Значит, у него были романы во время поездок, а тут не было никого? – изумился Тимур. Они с Адамом никогда не поднимали этот вопрос. Адам всегда уходил от прямого ответа или сводил все в шутку, зная, какой ревнивый у него возлюбленный, а Тимур не настаивал, тоже зная, что начнет ревновать и причинять Адаму боль своей ревностью и сценами.
-- Нет, никогда и никого, – ответил Макс. – По-моему, только в школе что-то там у него было. Что-то серьезное, но об этом лучше сам спроси.
-- Я уже знаю, – кивнул Тимур. – Адам мне рассказал.
-- Вот видишь, самое важное он тебе рассказал, а остальное, наверное, для него не имеет большого значения.
-- Не понимаю, – вздохнул юноша. – Он такой красивый, добрый, умный и веселый. Как он мог быть одиноким? Неужели не нашел ни одного.
-- Ну, тебя нашел, – усмехнулся Макс, глядя на краснеющие щеки собеседника. Тот опустил голову, чтоб волосы скрыли его лицо. – Он очень хотел быть как все, нормальным. Хотел жениться, завести детей, чтоб родные его были им довольны. Поэтому, сам понимаешь, во-первых, не афишировал свои наклонности, во-вторых, избегал тех, кто ему начинал по-настоящему нравиться, вот как тебя. Обрывал с ними все связи и даже ссорился.
-- Может, это и к лучшему, – со вздохом проговорил юноша. – Теперь из-за меня с родственниками поссорился. С мамой. А ведь он ее очень любит.
-- Ничего, ей полезно, – отмахнулся Макс. – Пусть она тоже докажет, что любит его. Нельзя же вот так, из-за такой ерунды от сына отказываться?! Люди ей важны. Да плевать эти люди на всех хотели, чтоб еще с их мнением считаться.
-- Почему она вас не берет в расчет? – поддержал его Тимур. – Вы с Андреем тоже люди и ничего, нормально относитесь. И Наташа тоже. Почему непременно кто-то должен показывать пальцем и возмущаться?
-- Возмущаться, конечно, будут многие, – ответил Макс. – Это я тебя сразу предупреждаю. Хотя, не столько возмущаться, сколько шептаться за спиной и обсуждать. В глаза только дети хамят, но это редко. Адама все дети любят, он их кумир, так что не обидят.
-- Он так хорошо с ними ладит, – улыбнулся Тимур, вспоминая лето, когда Адам возился с малышней, живущей с ними в коттедже. – Своих бы, наверное, тоже хотел завести.
-- У него есть ты и сестра, – усмехнулся Макс. – Вот с вами пусть и мается.
Тимур покачал головой, недовольный замечанием, но не успел возразить. Кто-то постучал во входную дверь. Мужчины переглянусь.
-- Может, подружка какая-нибудь? – предположил Макс. – От них фиг избавишься.
-- Я открою, – Тимур поднялся и поспешил к двери, пока гости не начали звонить и не разбудили Адама.
Юноша посмотрел в глазок, улыбнулся и поспешил открыть. На пороге стояла высокая худенькая девушка в длинном светлом пальто и меховой белоснежной шапочке.
-- Привет, – она помахала ему пушистой варежкой, входя в прихожую.
Тимур впустил ее и закрыл дверь.
-- Привет, Ева, – ответил он.
-- Я прибежала, как только все узнала, – начала та, поспешно освобождаясь от пальто и варежек. Тимур принимал вещи, вопросительно глядя на нее.
Сестра Адама была очень хорошенькой и еще совсем юной. Ростом она удалась в отца и была тоже высокой и стройной. Как и у брата, у девушки были большие синие глаза, обрамленные длинными густыми ресницами, тонкие изящно изогнутые черные брови, бледная нежная кожа. Отличался только маленький вздернутый носик и аккуратный кругленький подбородок, такой же как у матери, в то время как Адам унаследовал волевой подбородок отца. Длинные темно-каштановые волосы девушка заплетала в косу. На ней было надето теплое шерстяное платье, выгодно подчеркивающее все округлости девичьей фигурки, и высокие черные сапоги. Она села на диванчик в прихожей, чтоб снять их, пока Тимур прятал пальто и шапку в шкаф.
-- Я случайно услышала разговор мамы и тети Вали, – продолжала Ева, освободившись от обуви и извлекая из-под диванчика мягкие розовые тапочки. – Она сказала, что ты… что вы… В общем, неважно, что она сказала, но я так поняла, ты не просто друг Адама. Вы встречаетесь.
Это был не вопрос, но Тимур кивнул, стоя посреди прихожей, обхватив себя за плечи и опустив глаза. Макс оказался прав, рано или поздно, все узнают об их с Адамом отношениях.
-- Я догадывалась о чем-то таком, – тоже кивнула девушка, поднявшись и приблизившись к молодому человеку. – Всегда подозревала в брате эти наклонности.
Тимур посмотрел на нее, гадая, что еще ждет их с Адамом. Ева казалась ему хорошим человеком. За несколько последних месяцев они с Тимуром успели неплохо поладить, часто встречались, проводили время втроем. Но Адам не рад был сближению сестры и его возлюбленного, поэтому сводил их общение к минимуму. Тимур сразу понял, отчего тот так поступает. Ева всерьез заинтересовалась симпатичным другом брата, и Адам просто не хотел, чтоб девушка влюбилась в него.
-- Но ты совсем не похож на голубого, – продолжала она. – Ты ведешь себя как самый обычный мужчина. В тебе нет ничего такого.
-- Ева, пожалуйста, только не устраивай ему сейчас сцен, – умоляюще проговорил юноша, приблизившись. – Он только начал поправляться.
-- Ничего я не буду устраивать, – возмутилась девушка. – Я пришла сказать тебе, что не верю, будто ты с братом из-за денег.
-- Ваша мама всерьез разозлилась? – спросил Тимур печально.
-- Она рвет и мечет, – ответила Ева. – Мне поначалу было непонятно ее поведение. Чего она вдруг так завелась. Еще и постоянно меня расспрашивает, есть ли у меня парень, когда я замуж собираюсь выходить, хочу ли детей.
-- Привет, – появившийся в дверях Максим поприветствовал девушку.
-- Привет, – ответила она, одарив его улыбкой. – Ты тут как группа поддержки?
-- Да, – кивнул Макс. – Помогаю Тиму, а то его заклюют.
-- Это все какой-то дурной сон, – фыркнула Ева, следуя в гостиную. – Слава богу, у меня нет парня. Я бы с ума сошла, если бы мою личную жизнь все обсуждали.
-- Еще все впереди, – усмехнулся мужчина, посторонившись, чтоб впустить ее. Сам он вышел в прихожую, намереваясь уходить.
-- Я хотел спросить еще об одном, – вспомнил вдруг Тимур, заметив, что гость ищет свою обувь возле вешалки.
-- Я зайду завтра, – кивнул тот с улыбкой.
-- Я не знаю, как мне быть с поездкой, – проговорил юноша печально, наблюдая, как гость собирается. – Ведь мы все оплатили, купили билеты. Но если он не поправится хотя бы за неделю, я никуда не поеду.
-- Он поправится, и вы сможете спокойно ехать, – ответил Макс. – Еще только середина декабря.
-- Он тоже так говорит, – вздохнул Тимур. – Даже слушать меня не хочет.
-- Ты слишком близко все воспринимаешь, – Макс надел обувь и распрямился, вновь взглянув на собеседника. – Болезнь у него, конечно, неприятная, но в наше время не смертельная. Вылечат его, и будет как новенький. Ты бы сам не заболел, а то смотрю на тебя и не понимаю, в чем душа держится.
Тимур улыбнулся, благодарный другу за поддержку и участие. Мужчины попрощались и Максим ушел.
Закрыв за ним, Тимур пошел проведать больного. Он тихо приоткрыл дверь в полутемную спальню и заглянул к Адаму. Мужчина спал, накрытый одеялом по пояс, на груди поблескивали капли пота, темные волосы прилипли к влажному лбу. Он тяжело дышал и был бледен. Тимур приблизился и накрыл его одеялом.
-- Он точно поправляется? – спросила Ева, появившись в дверях спальни. Она с жалостью смотрела на старшего брата. Адам редко болел, всегда был сильным и сам поддерживал ее в трудную минуту, а сейчас казался таким беспомощным и слабым.
-- Да, доктор сказал, что это хорошо, что он потеет и много спит, – ответил юноша, присев рядом на кровать и погладив возлюбленного по волосам. – Температура уже меньше, но еще держится. Значит, организм борется.
-- Ты сам справляешься? – Ева тоже подошла и сложила руки на груди. – Трудно, наверное, за всем следить. Теперь мама к вам не заходит.
-- Я справляюсь, – кивнул Тимур. Пусть он не спал толком уже почти неделю, но мог неотлучно находиться возле Адама и тот ни в чем не нуждался. Когда Адам спал, Тимур мог убирать в доме и готовить им поесть. Больному прописали специальную диету, так что Тимуру пришлось овладеть новыми для него навыками. Прежде готовил Адам, а Тимур лишь помогал или ходил за продуктами. Вообще, когда Адам заболел, юноша понял, как много тот на себя брал. Вся работа по дому и готовка была на нем, в то время как Тимур был совершенно свободен от забот. Если Адам задерживался в офисе и не успевал сам приготовить ужин, он покупал готовую еду в ближайшем ресторанчике, где его уже знали и чья кухня его устраивала. Кроме этого в холодильнике всегда было что поесть. Юлия Николаевна часто привозила сыну немного запасов, которые можно было есть, только лишь разогрев в микроволновке.
-- А это что? – Ева указала на ворох одеял на полу у шкафа.
-- Я там сплю, – ответил Тимур, только теперь заметив, какой беспорядок царит в комнате. За время, что прошло после ухода матери Адама, в квартире стало не так чисто, как прежде.
-- На полу? – удивленно уточнила Ева, приподняв бровь.
-- Да, – Тимур кивнул, поспешив придать куче одеял более-менее приличный вид.
-- Ева? – услышали они слабый голос больного.
Он открыл глаза и наблюдал за молодыми людьми.
-- Привет, – девушка вернулась к кровати и села рядом с ним. – Я пришла тебя проведать. Мы уже почти неделю не виделись, я соскучилась.
Она опустила голову на грудь брату и обняла его. Он тоже обнял ее и улыбнулся.
-- Что, узнала от мамы новость? – спросил он с улыбкой. – Наверное, уже весь дом в курсе.
-- Да, скорее всего, – кивнула та, отстранившись и глядя на бледное осунувшееся лицо мужчины. – Тебя это, похоже, не волнует.
-- Нет, мне все равно, пусть хоть всему городу расскажет, – ответил Адам, переводя взгляд на Тимура.
Тот удивленно хлопал ресницами, тоже глядя на него и не веря ушам.
-- Раз уж ты проснулся, выпей лекарство, – спохватился юноша, и начал торопливо выкладывать на столик упаковки таблеток.
-- Ты не отвернешься от своего непутевого брата? – продолжал разговаривать с сестрой Адам, хотя и поглядывал на Тимура.
-- Я надеюсь, что ты просто в бреду сейчас, – ответила девушка серьезно. – Поправишься и вернешь маме спокойствие, пока и правда весь город не узнал. Я серьезно, Адам, это не смешно.
-- Она знает, что ты здесь? – Адам только кивнул и сел, опираясь на подушки. Тимур постарался проигнорировать жестокие слова Евы и помог ее брату устроиться поудобней. Потом дал стакан с водой, чтоб запить лекарство.
-- Нет, – девушка виновато улыбнулась. – Я сказала, что пошла к подруге.
-- Тим потом вызовет тебе такси, – тоном, не приемлющим возражений, сказал Адам. – Как там они? Кроме меня, никто больше жизнь им не портит?
-- Ой, я же забыла совсем, – спохватилась Ева, взглянув на Тимура. – Мама вчера звонила Александре Степановне.
Юноша чуть не выронил стакан, который вернул ему Адам, после того, как выпил лекарство.
-- Маме? – прошептал он бледнея.
-- У нее же сердце больное, – всплеснул руками Адам, тоже расстроившись. – Она совсем не думает головой?
-- Не нужно было их знакомить, – отрицательно мотая головой, проговорил Тимур. – Я знал, что так будет.
-- Они случайно познакомились, – Адам взял его за руку и нежно сжал пальцы. – Ты ничего не мог бы сделать. Так получилось.
-- Я слышала не весь разговор, и тогда не поняла, о чем речь, – продолжала Ева, отвернувшись, чтоб не видеть их прикосновений и взглядов. – Но мама не кричала и не предъявляла претензий. Просто назначила встречу. Они, наверное, сейчас и встречаются. Просто подслушав разговор с тетей Валей, я поняла, зачем она хотела видеть твою маму.
Она поднялась и прохаживалась по комнате.
-- А где встреча, ты не знаешь? – умоляюще произнес Тимур, глядя на девушку.
-- Нет, где-то в центре, – та пожала плечами, виновато улыбнувшись. – Думаю, они еще раз созванивались перед встречей.
-- Тим, не волнуйся, – Адам потянул юношу к себе. Тот опустился рядом на пол и положил голову на постель. Мужчина погладил его по волосам. – Мама знает, что Александра Степановна больна. Может, она просто попросит поговорить с тобой, не рассказывая правду.
-- Да, скорее всего, – закивала Ева, задержав на них взгляд.
-- Почему она так ненавидит меня? – со вздохом спросил Тимур, чувствуя нежные прикосновения возлюбленного. – Почему думает, что мне нужны твои деньги? Может, мне следует найти работу и переехать? Как доказать, что я искренне люблю тебя?
-- Ева, ты не оставишь нас? – спросил брат, взглянув на нее.
Девушка кивнула и поспешно вышла, сама чувствуя неловкость.
-- Прости, – Тимур поднялся, но Адам ухватил его за руку и заставил сесть рядом.
-- Тим, – начал мужчина, привлекая его к себе и обняв за плечи. Юноша опустил голову ему на плечо и тоже обнял. – Ты не должен ничего никому доказывать. Я знаю, что ты искренне любишь меня, и это самое главное. Все остальное не важно.
-- Я не хочу доставлять тебе проблем, – прошептал Тимур, не сдержался и поцеловал шею Адама, вдыхая аромат его кожи. Они уже целую вечность не были близки, даже толком не целовались, пока Адам болел. Теперь юношей овладело острое, причиняющее реальную физическую боль, желание. Он сжал зубы, сдерживая порыв и усмиряя себя.
-- Что с тобой? Ты дрожишь, – встревоженно спросил Адам, отпуская его из объятий.
-- Ничего, все нормально, – Тимур с трудом отстранился и перевел дыхание.
-- Ты такой бледный, – продолжал Адам, всматриваясь в его лицо и горящие желанием темные глаза. – Мне кажется, ты сам нездоров.
-- Нет, я в порядке, – ответил юноша, чувствуя, как сильно бьется в груди сердце, а голову наполняют только мысли об Адаме, его теле. – Просто скучаю по тебе.
-- Я тоже скучаю, малыш, – Адам прикоснулся к его щеке, опустив на нее горячую ладонь, и улыбнулся.
-- Я лучше пойду, позвоню матери, – Тимур старался отвлечься, понимая, что сейчас самый неподходящий момент для проявления его эгоистичных желаний. Пусть он сойдет с ума от обжигающей страсти, но не посмеет навязываться Адаму. – Она, наверное, захочет объяснений. Теперь рассказы о добром друге, у которого можно пожить, не пройдут.
-- Мне жаль, Тим, – Адам проводил его взглядом, когда тот поднялся и пошел к двери.
-- Я пришлю к тебе Еву, чтоб вы могли спокойно поговорить, – сказал Тимур, набирая номер матери на своем мобильном.
-- Хорошо, – кивнул мужчина.
Брат и сестра сидели в спальне, пока Тимур общался с матерью. Женщина уже встретилась с Юлией Николаевной и все от нее узнала. Теперь она слушала сбивчивый рассказ сына о том, как они с Адамом познакомились и стали встречаться.
-- Только ты, пожалуйста, не волнуйся, – попросил юноша взволнованно, потому что мама долго не отвечала и вообще была подозрительно молчаливой. – Я сейчас не могу приехать к тебе и все объяснить. Я не врал, когда говорил, что Адам болен и ему нужна моя помощь.
-- Может, лучше было ему лечь в больницу? – проговорила женщина после паузы. – Не шутки это, воспаление легких.
-- Ему уже лучше, – опять затараторил юноша. – Доктор его осматривал, сказал, он идет на поправку. Еще неделька или даже меньше. Он стал лучше есть, уже может сидеть и телевизор смотреть.
-- А техникум как же? – вздохнула женщина. – Ты же не ходишь туда, да?
-- Мама, это последний курс, – отмахнулся Тимур. – Туда уже почти никто и не ходит. Курсовую я сдал, теперь еще пара экзаменов и буду свободен до следующего семестра.
-- Ну смотри, это дело твое, – Александра Степановна помолчала и продолжила – Эта мадам мне много чего наговорила, но я бы хотела еще с сыном ее пообщаться.
-- Мам, давай не сейчас, – умоляюще произнес Тимур. – Он болен, ему лучше отдыхать. И так его мама тут устроила, еще и ты начнешь его распекать.
-- С чего ты взял, что я буду это делать? – возмутилась женщина. – Вы взрослые люди, чтоб вас распекать.
Тимур замер, не веря ушам.
-- Я приеду вечером, – продолжала Александра Степановна. – Ты там приготовь для меня комнату или постели на диване.
-- Зачем? – спросил юноша, хлопая ресницами.
-- Должен же кто-то вам помочь, раз уж эта мадам от сына отказалась, – просто ответила женщина. – Буду тебе помогать по хозяйству и за Адамом присматривать. Болезнь не шуточная, нужен хороший уход. А ты же ничего не умеешь.
-- Я научился, – возразил Тимур, еще не веря, что мама не просто поняла все, а еще и хочет помочь.
-- Вот и посмотрю, чему ты научился, – с улыбкой ответила та. – Не бойся, скандалить не буду.
-- Тогда ладно, – Тимур кивнул.
-- Ох, горе ты мое, – вздохнула Александра Степановна. – И в кого только такой уродился? Отец юбочник, деды тоже не святые были, но вот таких не помню в нашем роду.
-- Мама, – Тимур начал краснеть.
-- Всё лучше, чем твой папаша, – усмехнулась его мама. – Всё лучше.
Она отключила связь, и в трубке стало тихо.
Тимур пытался оценить комплимент, но не мог. Его отец, конечно, был порядочной свиньей, но вряд ли их можно было сравнивать.
Юноша вернулся в спальню. Брат и сестра вели какой-то серьезный разговор. Заметив Тимура, оба замолчали, взглянув на него вопросительно.
-- Все хорошо, – ответил он на их немой вопрос. – Она все узнала, но не злится и не переживает. Сегодня придет в гости.
-- К нам? – уточнил Адам обеспокоенно.
-- Не волнуйся, – поспешил успокоить его Тимур. – Она тебя не будет трогать. Она придет ко мне. Я попросил отложить ваш разговор до того времени, когда тебе станет лучше.
-- Нет, зачем? Я и сейчас могу поговорить с ней и все объяснить, – возразил Адам.
-- Посмотрим, – усмирил его пыл Тимур. – Ты пока лучше поспи. Я пойду, приготовлю тебе обед.
-- Такси для Евы вызови, – попросил мужчина, взглянув на сестру.
-- Я сама прекрасно доберусь, – отмахнулась та. – Тут идти всего ничего.
-- Ева, уже темнеет, – не желал сдаваться брат.
-- Я вызову и усажу ее в машину, будь спокоен, – Тимур поправил одеяло и дал Адаму пульт, понимая, что спать мужчина не намерен. Он, в самом деле, выглядел уже лучше.
-- Что бы я без тебя делал? – Адам благодарно улыбнулся ему, коснувшись руки юноши, когда брал пульт от телевизора. Тимур опять почувствовал волнение и поспешил уйти.
Ева уже надевала сапожки, намереваясь сбежать.
-- Спасибо, что предупредила о моей маме, – сказал ей юноша, набирая номер знакомой службы такси.
-- Не надо, Тим, – начала капризничать девушка, заметив это. – Я сама дойду.
-- Нет, я тоже буду волноваться, – отмахнулся тот, сообщив оператору адрес.
-- Честно? – Ева лукаво усмехнулась и одарила его кокетливым взглядом. – Правда будешь?
-- Конечно, – кивнул Тимур, еще не замечая прозрачных намеков девушки.
-- Тогда сам проводи меня, – предложила она вдруг. – Брат вполне может обойтись без тебя часик.
Юноша удивленно на нее уставился. Девушка из службы такси сообщила, что свободных машин пока нет, и придется подождать минут десять. Он поблагодарил и отменил заказ.
-- Хорошо, я проведу тебя, но только потому, что машин пока нет, а Адам велел мне проследить, чтоб ты благополучно добралась до дома, – ответил он, намереваясь сообщить мужчине, что уйдет.
-- Нет, не говори ему, – остановила его девушка. – Он тогда позвонит в другую службу, и я еще битый час буду ждать машину.
-- Но как я уйду, ничего ему не сказав? – опешил Тимур, растерянно глядя на девушку.
-- Ой, подумаешь, – отмахнулась та. – Он и не заметит, что тебя не было. Тут идти полчаса.
-- Ладно, но мне это все не нравится, – Тимур надел ботинки и куртку.
Ева уже ждала его в коридоре. Юноша открыл дверь, бросив взгляд на дверь спальни и мысленно умоляя Адама выйти из нее и вернуть его домой, но дверь оставалась закрытой. Юноша запер входную и они с Евой спустились по лестнице.
-- Послушай, только не обижайся, – начала девушка, взглянув на спутника. – А вот если бы брат был бедный, ты все равно согласился бы с ним встречаться?
Тимур удивленно посмотрел на нее. Бледное личико Евы на морозе раскраснелось, а синие глаза, точь-в-точь как у брата, озорно блестели.
-- Ты не подумай, я просто хочу понять, почему ты согласился стать голубым? – продолжала девушка. – Ведь ты не такой. Для тебя это, наверное, непривычно. Разве ты перестал интересоваться девушками?
-- Почему ты спрашиваешь об этом? – Тимуру неприятен был этот разговор. Хоть Ева просила не обижаться, он почувствовал себя уязвленным.
-- Потому что для тебя было бы правильнее влюбиться в такую, как я, – ответила она с улыбкой. – Я ведь похожа на брата, правда? Все нам это говорят. И я девушка, я должна тебя привлекать, а не он.
-- Вы похожи внешне, – согласился Тимур, поправив шапку и поплотнее закутавшись в куртку, потому что ветер пронизывал насквозь. – Но я люблю Адама не за его красоту, а за то, что он очень хороший человек.
-- Так значит я плохая? – обиделась девушка, сверкнув глазами.
Они шли по пустынной улице. На город опускались сумерки, стало еще холоднее.
-- Нет, конечно, нет, – возмутился Тимур. – Ты тоже хорошая. Я не хотел тебя обидеть.
-- Так почему ты, нормальный парень, влюбился не в меня? – спросила Ева хмуро, перебирая руками в варежках свой меховой воротник.
-- Потому что я уже влюбился в него, – растерянно ответил юноша, не понимая, к чему весь этот разговор.
-- Но теперь ты меня знаешь, так разлюби его и полюби меня, – предложила она с детской непосредственностью. – Это будет нормально, правильно. Мы сможем пожениться.
-- А Адам? – Тимуру стало гадко и девушка вдруг предстала перед ним совсем в ином свете. – Он же любит меня. Он будет страдать.
-- Почему ты так решил? – Ева рассмеялась. – Он будет счастлив, что его сестра нашла свою любовь. Он порадуется за нас, а себе найдет другого, и все будет как раньше.
-- Как у тебя все просто, – Тимур покачал головой. – Но ведь в жизни так не бывает. Я люблю его, он меня. Зачем нам что-то менять? Ты же меня не любишь.
-- Люблю, – выпалила девушка и залилась румянцем. – Я влюбилась в тебя с первого взгляда.
Тимур остановился, растерянно глядя на нее.
-- Ты такой красивый, такой стильный, похож на фотомодель, – девушка приблизилась и положила руки ему на грудь, заглядывая в лицо. – Все подружки мне завидуют, что у моего брата такой друг. По брату они тоже сходят с ума, но ты гораздо лучше него. И по возрасту ты больше подходишь мне.
-- Ева, – остановил ее юноша, взяв за плечи. – Ты с ума сошла? Я же с Адамом. Я люблю его. Я его парень.
-- Разве это серьезно? – усмехнулась та, игнорируя его протесты. – Тебе еще не надоело? Не лучше ли встречаться с красоткой? Вместе ходить в клубы. Не надо прятаться, как вам с братом. И потом, если дело в деньгах, то я могу попросить родителей помогать нам. Ради того, чтоб ты оставил Адама, они пойдут на это, я уверена.
Тимур хотел возразить. Он был в отчаянии, понимая, что опасения Адама подтвердились, и теперь у них будет одной проблемой больше. Но девушка не бездействовала. Она обвила его шею и поцеловала. В свои семнадцать Ева уже преуспела в этом искусстве и очень ловко завладела губами юноши. Он попытался ее оттолкнуть, положив руки на талию, но она крепко его держала и продолжала целовать, забравшись в его рот языком. Тимур не хотел быть грубым, помня, что это младшая сестра Адама, и что тот очень любит ее. Он сам проникся к ней симпатией за недолгое время их общения. Но теперь он от всей души ее возненавидел. Ее предложение и поступок были подлыми, любовь к брату лицемерием, а все слова ложью.
Ева почувствовала, что юноша не отвечает и пытается отстраниться. Она отпустила его, одарив гневным взглядом.
-- Ты и вправду гомик, – бросила она презрительно. – Нормальный не устоял бы.
-- Ева, – начал Тимур, не желая ссориться. Он знал, что Адам расстроиться, если это случится.
-- Все вы козлы, – продолжала нападки обиженная девушка. – Ненавижу!
-- Да ты сама не лучше! – не выдержал Тимур, задетый ее грубостью. – Что ты творишь?!
-- Я была с тобой честной, – сквозь слезы, отвечала Ева. Они остановились в переулке, ветер сметал с крыш снег, бросая на них. Опустевшие улицы окутывала вечерняя тьма. – Я прямо сказала, что думаю и чувствую, а ты лжец и лицемер!
-- Я лицемер?! – Тимур начал по-настоящему злиться.
-- Да, ты из-за денег с ним! Ты его не любишь, – она хотела уйти, но юноша схватил ее за локоть, развернув к себе лицом.
-- Ты сама настоящая лицемерка! – крикнул он ей. – Говоришь одно, а делаешь другое. Тебе на брата наплевать, только о себе думаешь!
-- Заткнись, и не вздумай ему рассказать, – пригрозила Ева, сузив глаза. – Иначе я так все преподнесу, что тебя мой отец так отделает, родная мать не узнает.
-- Дура! – Тимур пошел прочь, кипя негодованием.
-- Придурок! Ненавижу тебя! – в голосе девушки слышались слезы, но он не реагировал, поспешно следуя к дому. Ему было все равно, что она чувствует и как доберется домой. Он хотел поскорее убраться от нее подальше, забыть этот разговор и гадкую сцену. Одно он знал точно, он не расскажет Адаму об этом эпизоде.
8
Конец августа был теплым и солнечным. Моросящий дождь, мочивший город весь июль, сменился редкими грозовыми ливнями. Приближение осени было незаметным и неощутимым.
Подъехав к своему дому, Адам выключил двигатель и посмотрел на сидящего рядом Тимура. За лето, проведенное в горах на свежем воздухе, юноша еще подрос, обзавелся нежным загаром и здоровым румянцем на счастливом лице. Посветлевшие от частого пребывания на солнце волосы почти доставали до плеч, а в глазах уже не было детского восторга и робости. Он стал именно таким, как думал Адам, уверенным в себе красивым молодым мужчиной, достойным обложек модных журналов. На Тимуре были новые дорогие вещи: узкие светлые джинсы модного бренда, обтягивающая его стройный торс футболка и белые кроссовки.
Адам протянул руку и прикоснулся к его плечу, не веря, что еще пару месяцев назад это был обычный взъерошенный мальчишка, скромный и неуверенный в себе. Тимур тоже посмотрел на него, приблизился и поцеловал в губы. Адам закрыл глаза, чувствуя все то же волнение, что и в начале их романа.
-- Я люблю тебя, – прошептал Тимур отстранившись, и улыбнулся. – Давай быстрее забросим вещи и обновим спальню.
-- Ну да, в который раз, – ответил с улыбкой Адам, открыв дверцу и выбравшись из машины. Потом открыл багажник и поставил на дорогу несколько сумок. Тимур, захлопнув дверцу, подошел и взял две.
-- Нет, официально, я только сегодня въеду к тебе, – сказал он, дожидаясь, пока Адам закроет машину и пойдет с ним к подъезду.
-- Да ты тут и так живешь, – проговорил он, пока они поднимались по лестнице.
В подъезде было неизменно чисто и светло. Жильцы заботились о своем доме и прилегающей территории. В почтовом ящике скопились бесплатные газеты и рекламные буклеты. Адам достал их и сложил на пол, откуда их забирал дворник для своих нужд.
-- Но я еще не ночевал тут, – не сдавался Тимур, пока Адам отпирал замок.
Они вошли и опустили сумки в холле. Молодой человек осмотрелся, вспоминая самый первый раз, когда был здесь. Теперь тот день казался таким далеким, но он помнил все до малейшей детали. За лето они с Адамом не раз останавливались тут, когда приезжали в город из коттеджа, в котором буквально поселились. Но они лишь меняли гардероб, занимались любовью и опять покидали квартиру. Адам ехал в офис, где практически жил несколько дней, чтоб сделать все и пару недель быть относительно свободным. Тимур навещал мать и жил в ее новой квартире. На деньги Адама он снял для нее маленькую, но комфортную квартирку в центре, где ей было гораздо лучше, чем в старой. Свое отсутствие он оправдывал новой работой. Александра Степановна верила, заметив, что сын стал гораздо лучше выглядеть и приносить в дом деньги. А еще он был очень счастлив, что тоже не могло укрыться от проницательных глаз матери, из чего она заключила, что он не занимается ничем опасным и неприятным ему. Все выходные проходили в допросах с пристрастием, когда женщина пыталась выяснить имя девушки, в которую он так отчаянно влюблен. В том, что сын влюблен, она была уверена так же, как в том, что солнце восходит по утрам. Тимур как мог отнекивался, списывая свою эйфорию на удачно найденную работу и решение проблем с деньгами. Но женщина была уверена в своей правоте и продолжала допытываться.
-- Вот, я сделал тебе ключ, – вспомнил Адам и протянул Тимуру ключ от квартиры. Тот взял и спрятал в карман. – Теперь это твой дом.
-- Нет, это наш дом, – молодой человек подошел и обнял возлюбленного за талию.
Адам улыбнулся.
-- У меня уже рефлекс, – сказал он, чувствуя, как сердце забилось чаще. Пусть и прошло два месяца с тех пор, как они стали любовниками, но всякий раз, оставшись наедине, мужчины заключали друг друга в объятия и забывали обо всем. – Мы входим, ставим сумки, целуемся и идем в спальню.
-- Сегодня ограничимся только поцелуями, – усмехнулся Тимур, тоже вспомнив предыдущие посещения квартиры. – В спальню мы, конечно, пойдем, но только чтоб разложить вещи.
-- Ты устал? – спросил Адам посерьезнев.
-- Нет, но я хочу сделать это ночью, под одеялом, как старая супружеская пара, – ответил Тимур, погладив его по щеке кончиками пальцев.
Адам опустил глаза, чувствуя себя странно. Тимур давно перенял инициативу в их отношениях и стал доминировать. Он решал, как они будут проводить время, когда поедут в город, сколько там пробудут. Часто вел себя как разбалованный ребенок, указывающий слишком снисходительным родителям, что тем следует делать. Адам не препятствовал ему и подчинялся. Он не пытался соперничать или ставить мальчишку на место. Он просто наблюдал за изменениями и пробовал себя в новой роли.
-- Пожалуйста, – добавил Тимур, сделав просящее выражение лица с приподнятыми бровями и несчастным взглядом, но на губах играла лукавая усмешка.
-- Я не против, – поспешил разуверить его Адам. – Я сам хотел предложить это.
-- Почему, в таком случае, у тебя такое несчастное лицо? – допытывался молодой человек.
Адам осторожно освободился из его объятий и взял вещи, чтоб отнести в комнату. Тимур помог ему, ожидая ответа.
-- Почему ты решил, что оно несчастное? – удивленно спросил мужчина.
-- Я же вижу, – ответил Тимур. – Ты в последнее время стал каким-то задумчивым… холодным.
Последнее слово он добавил после паузы, глядя, как возлюбленный ставит сумки на пол в спальне.
Это была просторная комната с большой кроватью, застеленной темным покрывалом в тон со шторами. На полу лежал мягкий шоколадного цвета ковер. Узкий шкаф-купе из светло-молочного дерева протянулся вдоль противоположной стены. Несколько поверхностей были зеркальными, отражая скромную, но стильную обстановку.
Адам обернулся, удивленно взглянув на Тимура. Тот смотрел себе под ноги, прислонившись плечом к косяку двери.
-- Тим, – мужчина подошел и заглянул ему в лицо. – Почему ты так решил? Тебе кажется, что я уделяю тебе мало внимания?
Молодой человек покусывал губы, отводя взгляд.
-- Нет, – ответил он тихо.
Адам обнял его за талию и прижал к себе, целуя в щеку. Теперь они были одного роста и почти равного сложения, с одним исключением, Тимур не был мускулистым, сохранив юношескую худощавость и изящность. В то время как Адам уделял немного времени работе на тренажерах.
-- Ты изменился, – продолжал мужчина, целуя его висок, скулу и поглаживая спину через футболку. – Стал более уверенным в себе и уже не нуждаешься в моей помощи и наставничестве. Я больше не твой старший друг, а равный. И мне эта роль нравится больше. Мне даже нравится то, что ты доминируешь, решаешь все за нас обоих, что иногда груб.
Тимур резко вскинул голову и немного отстранился, взглянув на него.
-- Я же просил прощения, – сказал он почти испуганно, на миг опять став тем мальчишкой, которого Адам подобрал в троллейбусе. – Это было только раз.
-- Тим, – усмехнулся мужчина, отпустив его. – Ты слышишь, что я говорю? Мне нравится. Ты становишься мужчиной.
-- Я знал, что все испортил тогда, – словно не слыша слов Адама, продолжал упавшим голосом Тимур. – Ты никогда не простишь меня?
-- Хорошо, если ты не веришь мне, найдем другое решение, – мужчина отошел к окну и посмотрел на пустынную улицу. – Я придумаю тебе какое-нибудь наказание. Ты все выполнишь, и совесть твоя успокоится.
-- Наказание? – осторожно переспросил молодой человек, посмотрев на его спину.
-- Да, – Адам обернулся. – Ты ведь чувствуешь вину?
Тимур кивнул, опять уставившись себе под ноги.
-- И как ты накажешь меня? – спросил он.
-- Не знаю, я не думал о таком до этого разговора, – честно ответил Адам. – Для начала ты разберешь вещи, – он кивнул на сумки.
Тимур нахмурился.
-- Тоже мне наказание, – хмыкнул он.
-- А что, ты ждал, что я тебя наручниками пристегну и изнасилую? – усмехнувшись, поинтересовался Адам.
-- Звучит неплохо, – ответил Тимур, тоже улыбнувшись.
-- Наказание оно на то и наказание, чтоб делать что-то, что тебе не нравится, – рассмеялся Адам, заметив озорной блеск в глазах собеседника. Он уже пожалел о своих словах. Теперь Тимур непременно воплотит понравившуюся идею в жизнь, и наручниками будет пристегнут кто-то другой.
-- Ладно, тогда я пошел мыть руки и за работу, – вздохнул молодой человек.
-- Я схожу, куплю еды, – Адам вышел следом за ним. – Холодильник пустой.
Он взял с полки ключи и вышел за дверь. Тимур вошел в ванную и включил воду. Над умывальником было зеркало, и он увидел в нем свое отражение. Рассматривая хмурое лицо молодого человека, глядевшего на него, Тимур отметил, что, в самом деле, уже мало похож на того, кем был полгода назад. Ему не понравилось то, что он увидел, и молодой человек поспешно вышел, выключив свет.
Он вернулся в спальню, оглядывая фронт работ. Вещей было немного, но он никогда не умел раскладывать их в шкафы, а поэтому не любил заниматься этим. Сворачивать футболки и майки, чтоб они не помялись, развешивать на вешалки рубашки, раскладывать джинсы и белье, утомительней не было занятия. Обычно этим занимался Адам, у него очень хорошо получалось и отнимало совсем мало времени. Тимур мог только мечтать о таком мастерстве. Адам вообще много чего умел, потому что давно жил сам и обходился без посторонней помощи.
Тимур присел на край кровати и открыл первую сумку. В ней не было одежды, только туалетные принадлежности, зарядные устройства для мобильных и ноутбука и прочие необходимые вещи. Сверху лежал пакет с абрикосами, которые они купили по дороге в город у бабушки, торговавшей у обочины. Тимур расплылся в улыбке. Он уже позабыл о них.
Молодой человек извлек пакет и пошел в кухню, чтоб помыть фрукты. Он решил немного отсрочить неприятное занятие и поесть. Абрикосы были спелыми с яркой оранжевой мякотью. Тимур вымыл их и ссыпал в прозрачную миску. Потом устроился на широком подоконнике в кухне. Из окна ему была видна дорога, и он надеялся заметить возвращение Адама, чтоб поспешить в спальню и делать вид, что выполняет возложенное на него задание. Но улица пустовала, только темно-зеленый внедорожник, на котором они приехали, был припаркован у подъезда. На ночь Адам ставил его в гараж на соседней улице, но чаще автомобиль ночевал под офисом его автосалона, до утра дожидаясь хозяина.
Тимур задумчиво отправлял в рот половинки ароматных плодов, глядя на зеленые липы, растущие вдоль дороги, и вспоминая лето, проведенное в загородном доме друга Адама. Последние недели они были там только вдвоем. Максим с Наташей уехали, предоставив трехэтажный коттедж в их безраздельное пользование. Это были самые счастливые дни в жизни обоих. Молодые люди могли не скрываясь проводить время вдвоем. Они ходили на озеро, в лес, гуляли в саду. Дни напролет разговаривали обо всем на свете, рассказывали друг другу о себе, лучше узнавали. Вечерами смотрели телевизор или диски из обширной коллекции хозяина. Ночами занимались любовью, не в силах насытиться друг другом.
Дни, когда нужно было возвращаться в город, чтоб заняться делами и закупить провизии, тянулись бесконечно долго, и оба не могли дождаться возвращения в горы, где они могли опять забыть об остальном мире и быть только вдвоем. Лишь один эпизод омрачал воспоминания. Каждый раз, думая об этом, Тимур злился на себя, чувствовал вину и жгучий стыд за содеянное. Адам был прав, ему необходимо наказание. И не просто домашняя повинность, а жестокое, чтоб он почувствовал, что хоть немного искупил вину. Чтоб перестал ненавидеть себя и считать неблагодарным выродком всякий раз, когда видел печальный взгляд Адама. Сколько бы тот ни говорил, что не обижается и не держит зла, Тимур знал, что сильно ранил его тогда своими словами и поступками. Молодой человек попытался отмахнуться, заглушить воспоминание, но он слишком хорошо все помнил и теперь опять ощутил стыд.
Все случилось в горах, в один из дождливых дней, когда они только вернулись из города. Погода была плохой, моросящий мелкий дождь, холодный ветер. Все казалось юноше унылым и скучным. И у Адама, как назло, была какая-то работа. Он не успел сделать все в городе и взял ее с собой. Мужчина сидел в их спальне у окна с ноутбуком, углубившись в работу. Тимур слонялся без дела. Он пытался смотреть телевизор, но там не было ничего интересного, или ему не было интересно то, что там показывали. Фильмы его тоже не заинтересовали, как и компьютерная игра и книги. Он хотел быть с Адамом.
Юноша пришел в спальню и долго надоедал ему, приставая с расспросами, пытаясь завязать разговор. Но мужчина отвечал неохотно и не слушал его, поглощенный работой. Пару раз он вообще не ответил, а потом и вовсе попросил не мешать ему. Тимур вспылил, начал вредничать, напоминая, что они на отдыхе. Адам и тогда повел себя сдержанно, напомнив, что занимается бизнесом, а в бизнесе нет выходных и праздников. Тимур разозлился и сделал то, чего сам от себя не ожидал. Он до сих пор не мог понять, почему так разошелся. Он выхватил ноутбук из рук Адама и бросил с балкона мансарды. Упав на камни дорожки, техника разбилась. Адам медленно поднялся и вышел на балкон, чтоб посмотреть. Он был очень зол, Тимур видел это по его лицу. Но юноша сам злился, поэтому не стал оправдываться.
-- Ты с ума сошел? – гневно спросил Адам, взглянув на него.
-- Купишь себе новый, – огрызнулся Тимур.
Тогда Адам сорвался и ударил его. Дал хорошую увесистую оплеуху. У Тимура даже в ухе зазвенело, но он удержался на ногах. Ему было не столько больно, сколько обидно и унизительно. Он бы мог, наверное, тогда дать сдачи, он даже сжал кулаки. Но Адам вдруг опомнился, осознал, что сделал, и извинился. Попросил простить его несдержанность. Тимура это еще больше разозлило. Он ушел, хлопнув дверью.
Молодые люди долго сидели каждый в своей комнате, не зная, как теперь быть. Тимур не мог уехать, ему было просто не на чем. Он прокручивал в голове всю ситуацию, и ему казалось, что он был прав. Тогда он очень обиделся, почти возненавидел Адама и развивал это чувство, чтоб не остыть до утра и не простить.
Адам же решил во что бы то ни стало искупить вину. Он пришел и начал объяснять Тимуру, будто маленькому ребенку, что ему нужно работать, что теперь придется ехать в город и начинать все сначала. Что дурацкий поступок Тимура будет стоить ему еще нескольких дней в офисе, и они не будут видеться все эти дни. Сказал, что не оправдывает себя и просит прощения за грубость и несдержанность. Тимура все эти доводы, а особенно тон, просто вывели из себя, и он придумал, как отомстит. Он соврал, что не злится, и даже позволил мужчине поцеловать себя. Потом они легли в постель, и он смог воплотить свой гнусный план. Это была жестокая гадкая ночь. Сейчас Тимур не чувствовал ничего, кроме отвращения, но тогда ему доставляло какое-то извращенное удовольствие то, что он делал с Адамом. Мужчина прекрасно понимал, какую цель преследует оскорбленный любовник, но не мешал ему и не препятствовал, молча все стерпев.
Утром Тимур проснулся один. Он поостыл и понял, что совершил. Кровь Адама, оставшаяся на простыне, была как отрезвляющая пощечина. Юноша закрыл лицо руками и впервые за долгие годы расплакался как ребенок. Никогда ему не было так стыдно, больно и плохо, как в этот момент.
Адам оставил ему записку. Как он и предупреждал, ему необходимо было вернуться в город, чтоб восстановить потерянные данные и закончить дела. Он обещал вернуться через два дня и даже написал, что любит его. Эти два дня были для Тимура самыми длинными в его жизни. Он все время думал о том, что сделал, и боялся, что навсегда потерял Адама. Не верил, что тот сможет простить его. Иногда Тимуру казалось, что Адам больше не вернется в этот дом, что вообще исчезнет из его жизни, навсегда забудет гнусного предателя и садиста.
Но Адам вернулся. Ровно через два дня, как и обещал. Привез Тимуру сладостей и новые фильмы на дисках. Как ни в чем не бывало рассказывал последние городские новости. А Тимур смотрел на него и не верил глазам. Не верил, что можно простить подобное. Адам выглядел неважно, словно не спал все это время. Он похудел и взгляд его изменился. Мужчина стал молчаливым и задумчивым. Тимур часто замечал на себе его изучающий взгляд, но в нем не было злости, только печаль. У юноши сердце сжималось от этого взгляда, он не мог вернуть время и все исправить, но и забыть не мог. А завести разговор на эту тему, чтоб попросить прощения, просто не решался. Оба мужчины делали вид, что ничего не случилось. Они продолжали проводить время вдвоем, общались. Адам был нежен и целовал его, как прежде, но Тимур избегал близости, просто не мог заставить себя прикоснуться к Адаму. Воспоминания жгли его изнутри.
Конечно, Адам заметил это, и они поговорили. Тимур, наконец, извинился, получив от возлюбленного прощение и заверения, что тот не держит зла и не обижается. Тимур немного успокоился, но каждый раз, когда Адам надолго затихал и впадал в печальную задумчивость, опять терзался раскаянием.
На столе зазвонил мобильный. Тимур вздрогнул и чуть не выронил миску. Он поспешно слез с подоконника и, вытерев руки о штаны, взял трубку. Звонил Адам. Молодой человек вздохнул и нажал на кнопку.
-- Тим, чем занят? – услышал он веселый голос возлюбленного.
-- Раскладываю вещи, – не задумываясь ответил Тимур.
-- До сих пор? – удивился Адам. – Бросай это и иди в "Royal Steak". Я тут встретил знакомого, мы хотим пообщаться, заодно и пообедаем.
Тимур нахмурился. Меньше всего ему сейчас хотелось идти в какой-то крутой кабак и слушать разговоры о бизнесе.
-- Я уже поел, – начал молодой человек. – Лучше я тебя дома подожду.
-- Ты уверен? – уточнил Адам, почувствовав недовольство в тоне собеседника.
-- Да, уверен, – сухо повторил тот.
-- Тим, малыш, все хорошо? – спросил Адам, понизив голос. Тимуру стало неловко. Он опять злился без веской причины. То, что ему хотелось владеть Адамом безраздельно, не означало, что так и будет. У мужчины была своя жизнь, другие знакомые, друзья, родные. И все они хотели, чтоб и им он уделял внимание. Тимур почувствовал себя эгоистичным разбалованным ребенком и разозлился еще больше.
-- Не называй меня так, ты же на людях, – ответил он холодно. – Со мной все хорошо, мне не пять лет. Я закончу разбирать вещи, помоюсь и лягу спать. Можешь общаться со своим знакомым хоть до утра.
Молодой человек повесил трубку. Сердце быстро билось, на глаза навернулись слезы. Он опять сделал это. Опять причинил Адаму боль. Тимур поспешно вытер глаза и сделал глубокий вдох. С ним определенно что-то было не так, и он не мог понять, что.
Телефон опять зазвонил. Тимур боялся отвечать. Боялся услышать, как Адам начнет его отчитывать, и боялся, что сам нагрубит.
-- Да, – неуверенно начал он, все же ответив.
-- Тимур, что случилось? – осторожно поинтересовался Адам. – Что с тобой?
-- Извини, Адам, я не хотел. Я не знаю, что со мной, – жалобно ответил молодой человек. – Я, в самом деле, не голоден. Ты поешь и возвращайся, я тебя дождусь.
-- Хорошо, я принесу тебе десерт, и мы серьезно поговорим, – решил мужчина, но голос его был прежним обеспокоенным и осторожным.
-- Хорошо, я люблю тебя, – ответил Тимур. – Больше всего на свете.
-- Я тоже люблю тебя, малыш, – ответил Адам и связь оборвалась.
Молодой человек немного успокоился. Адам любил его, несмотря ни на что, после всего.
Тимур открыл новую пачку сигарет и выкурил одну, чтоб прийти в себя и успокоиться. Потом пошел в спальню и прилежно разложил все вещи по полкам, стараясь не думать о своем неадекватном поведении. После принял душ и забрался в постель. За окном еще не стемнело, но молодого человека клонило в сон. Он решил немного подремать, чтоб скоротать время до возвращения Адама.
Мужчина вернулся через два часа. Он не стал с порога звать Тимура, а по привычке прошел в кухню и выложил купленные продукты в холодильник. Обещанный десерт он выложил на тарелку и пошел искать Тимура, немного удивленный тем, что он до сих пор не появился.
Молодого человека он нашел в спальне. Тимур спал, подложив руки под щеку. На второй щеке еще блестели слезы, длинные ресницы слиплись, а веки припухли, как бывает, если долго плакать. Адам вздохнул и сел рядом, расправив его длинные волосы. Потом погладил по щеке, стирая кончиками пальцев соленую дорожку. Тимур приоткрыл глаза.
-- Я уснул, – пробормотал он сонным голосом. – Ты принес мне тортика?
-- Конечно, – кивнул Адам, погладив его по волосам. – С вишней, как ты любишь. Будешь сейчас есть или завтра?
-- Сейчас, – Тимур зевнул и сел в постели. – Что-то я проголодался.
-- Я сделаю тебе чай, – мужчина улыбнулся, делая вид, что все в порядке. Тимур был еще сонным и, похоже, не знал, как выглядит. Адам не стал ничего спрашивать. Он ушел на кухню, чтоб поставить чайник. Тимур слез с кровати и надел свободные спортивные штаны.
-- Может, тебе приготовить что-нибудь? – спросил Адам, заметив его в дверях кухни.
-- Нет, торта вполне достаточно, – отмахнулся молодой человек, усаживаясь за стол, где его уже ждало угощение. Четверть небольшого бисквитного торта с белоснежным кремом и вишней. Тимур улыбнулся, разглядывая свой аппетитный ужин. – Спасибо, выглядит здорово.
-- Для тебя все что угодно, – ответил Адам, поставив перед ним чашку ароматного чая из мяты.
-- Извини, что я опять сорвался, – сказал молодой человек, когда Адам сел напротив. Тимур не смотрел на него, обхватив ладонями теплую чашку и глядя в нее.
-- Ешь, потом поговорим об этом, – попросил мужчина улыбнувшись. – Я не злюсь.
-- Ты тоже бери, я все не съем, – Тимур поставил торт на середину стола, все же посмотрев на Адама. Мужчина был все в той же одежде, темной футболке, обтягивающей его мускулистый торс и руки, и в светлых джинсах. Он улыбался, но глаза его были печальными. Тимур опять перевел взгляд на свою чашку.
-- Ну, если ты предлагаешь, – Адам взял себе вилку и тоже попробовал торт.
-- Что это был за друг? – спросил Тимур, пока они ели.
-- Мы когда-то вместе гоняли машины из-за границы, – ответил Адам, подняв на него взгляд. – А что? Почему ты не захотел выйти?
-- Устал, – отмахнулся Тимур. – Не было желания куда-то идти.
-- Мы с ним не виделись, наверное, лет пять, – попытался оправдаться Адам. – Он тут ненадолго, проездом.
-- Я понимаю, прости меня, я просто придурок, – остановил его Тимур. – Не знаю, что на меня нашло. Сам не понимаю, почему так злюсь.
Адам съел еще кусочек и отложил вилку, оставив большую часть возлюбленному, зная, какой тот сладкоежка. Тимур посмотрел на него виновато.
-- Ты поэтому плакал? – осторожно поинтересовался мужчина, посмотрев ему в глаза.
-- Плакал? Нет, – Тимур растерялся, не подозревая, что все написано у него на лице.
-- Почему ты злился? Потому что я пошел с Денисом? – Адам не стал настаивать на своем, сменив тему.
-- Нет, то есть, наверное, да, – ответил неуверенно молодой человек. – Просто я думал, что мы поедим вдвоем, тут. Мы же только приехали. Завтра, наверное, ты поедешь в офис, к родителям. Когда я тебя увижу?
-- Тим, ты что, ревнуешь? – изумился Адам, глядя на него. – Хочешь, чтоб я был с тобой рядом круглосуточно?
-- Да, – упавшим голосом ответил Тимур, поразившись, как легко смог Адам описать весь сумбур, творившийся у него в душе. – Хочу, чтоб ты был только моим.
-- А я тебе не надоем, если буду постоянно рядом? – усмехнувшись, поинтересовался мужчина. – Какой же ты собственник.
-- Прости, я больной, да? – Тимур выглядел таким несчастным, что у Адама сжалось сердце. Он перестал улыбаться и подошел к нему.
-- Так, пойдем, – он взял парня за руку и повел в спальню, чтоб спокойно поговорить. Тот повиновался, следуя за ним в комнату. Там они сели на кровать. Адам откинулся на подушки и поманил Тимура к себе. Тот сел рядом, опустив голову ему на грудь, и обнял одной рукой за талию.
-- Давай, выкладывай, что с тобой происходит, – попросил Адам, поглаживая его по волосам. – И запомни, я тебя люблю и не злюсь. И даже не обижаюсь.
-- Не знаю, что еще тебе сказать, ты все отлично описал, – вздохнув, ответил Тимур. – Я ревную. Люблю тебя безумно и при этом постоянно причиняю боль.
-- Неправда, – возразил Адам. – Когда это ты причинял мне боль? Ну, кроме того раза, но с тем мы решили.
-- Тебе было очень больно? – осторожно поинтересовался Тимур, чувствуя, как сильно забилось сердце только при одном упоминании о той ночи, а щеки вспыхнули румянцем стыда.
-- Да, очень, – ответил Адам.
-- Боже, прости, – Тимур почувствовал, что глаза наполняются слезами.
-- Не физически, мне было больно от того, что ты злился на меня, ненавидел, – пояснил Адам спокойно.
-- Я не понимаю, зачем так повел себя, – попытался оправдаться молодой человек.
-- Потому что тебе это нравится, – ответил Адам.
-- Нет, – возмутился Тимур, отпрянув и глядя на него изумленно. – Я люблю тебя. Как мне может нравиться причинять тебе боль?!
-- Тим, ты не понимаешь, – Адам мягко улыбнулся. – Я имею в виду секс. Тебе нравится быть грубым, доминировать. Я ничего не имею против, но не делай это так, с ненавистью. Можно же просто играть.
-- Я что, садист? – хмуро поинтересовался молодой человек, вернувшись в объятия возлюбленного.
-- Скажем так, этого в тебе больше, – ответил Адам.
-- Боже, вот урод, – вздохнул Тимур.
-- А еще ты ревнивец и собственник, – улыбнулся мужчина. – Хочешь меня в полное безраздельное владение. Еще лучше в ошейник и на цепь, и чтоб был рядом, у ноги. Но так нельзя, Тим. Это погубит нас.
-- Нет, я больше не буду, – горячо возразил молодой человек. – Я все понимаю и делаю выводы. Я не хочу потерять тебя.
-- Ты меня не потеряешь, – вздохнул Адам. – Пусть ты порядочный садист и эгоист, но я слишком сильно люблю тебя, и не уйду, что бы ты ни делал.
-- Адам, я обещаю, клянусь, я постараюсь вести себя по-человечески, – Тимур крепче прижался к его груди, как к последнему оплоту реальности, последней надежде. – Я буду контролировать себя.
-- Поверить не могу, что ты так безумно любишь меня, – улыбнулся Адам. – Я превратил робкого подростка в вулкан страсти.
-- Скажешь тоже, – пробормотал смущенно Тимур. – Подобрал на улице милого щеночка, а выросла злобная псина.
Адам рассмеялся. Тимур опустил руку и забрался ему под футболку.
-- Можно я заглажу свою вину? – тихо спросил он, чувствуя под пальцами нежную кожу возлюбленного.
-- Ты ни в чем не виноват, – Адам очертил кончиками пальцев линию его подбородка с редкой светлой порослью.
-- Хорошо, пусть так, но я все равно хочу тебя, – ответил Тимур с невинной улыбкой. – Я же собственник.
Он скользнул рукой ниже и расстегнул ремень на штанах Адама. Мужчина покачал головой.
-- Тим, я еще не был в душе, – предупредил он. – Ты не можешь усмирить свой пыл и подождать полчаса? И потом, ты хотел заняться любовью ночью, под одеялом.
-- Уже ночь, – молодой человек лукаво усмехнулся, закончив расстегивать пуговицы на джинсах любовника, и запустив в них руку. Адам прикрыл глаза от удовольствия. – И мне нравится твой запах, больше чем все эти одеколоны и шампуни.
Тимур говорил, не прекращая двигать рукой. С губ Адама сорвался стон.
-- Самый сладкий, пьянящий запах из всех, – горячо шептал молодой человек почти в самое ухо любовника и касаясь губами его кожи. – Запах моего мужчины.
-- Тим, ты извращенец, – не открывая глаз, заметил Адам и улыбнулся.
Молодой человек не ответил, склонившись и продолжив ласкать его губами.
9
Наступила осень, а за ней и зима. Молодые люди жили в полной гармонии, умудрившись еще некоторое время скрывать свои отношения. Адам всем говорил, что Тимур его друг. У него и прежде подолгу жили друзья и знакомые, так что появление еще одного никого не удивило. Родители тоже не возражали, хотя и начали что-то подозревать, заметив, как сын изменился. Адам все чаще предпочитал оставаться дома, редко задерживался в офисе или у друзей, и просто светился счастьем. Ближе к зиме все без исключения засыпали его вопросами, кто эта девушка, в которую он влюблен. В том, что мужчина влюблен, сомневаться не приходилось.
Тимуру было легче, кроме матери больше никто не интересовался его личной жизнью, а она на время уехала к родне в другой город. Те давно звали ее к себе в гости, в край, известный своим целебным климатом и минеральными источниками. Теперь, когда сын мог оплатить ее дорогу и проживание в пансионате, Александра Степановна приняла их приглашение и в начале осени уехала. Знакомые и родные Адама приняли юношу без лишних вопросов, посчитав приятным молодым человеком. Он вернулся в техникум, продолжив обучение.
Но все вмиг закончилось, когда Адам тяжело заболел в начале декабря. Он простудился и слег с воспалением легких. Тимур был в отчаянии и дежурил около его постели неотлучно. Доктор позволил мужчине не ложиться в больницу, назначив лечение. Два раза в день приходила медсестра, чтоб поставить уколы, остальные обязанности по уходу за больным выполнял Тимур. Узнав о болезни сына, к нему тут же переселилась мать. Женщина не возражала против желания юного друга ее сына помочь. Поначалу даже восхищалась его самоотверженностью, когда Тимур ночи напролет сидел возле кровати Адама. Пока однажды не увидела, как сын смотрит на своего друга.
Адам и Тимур были в комнате одни и не знали, что дверь неплотно прикрыта.
-- Иди, ложись спать, – велел Адам, заметив, что молодой человек вымотан и клюет носом. За несколько дней от Тимура осталась только бледная тень. Он не мог ни есть, ни спать, глядя, как мучается его возлюбленный, мечась на постели в горячке, или надрывно кашляет.
-- Уже иду, сам спи, – попросил Тимур мягко.
Адам улыбнулся, глядя на него с любовью. Молодой человек сидел на краю его постели, немного склонившись. Мужчина протянул руку и коснулся его щеки.
-- Боже мой, как я соскучился, – прошептал он. – Когда они уберутся?
Тимур улыбнулся, накрыв его руку своей.
-- Не знаю, – ответил он.
-- Наверное, когда я смогу встать и вышвырнуть их, – Адам коснулся большим пальцем губ возлюбленного. Его горячая рука обжигала. Тимур опять вздохнул, понимая, что температура держится.
-- Ладно, я пойду, – молодой человек не посмел поцеловать его, зная, что в любой момент в комнату могут войти. Меньше всего Адаму сейчас нужен был скандал.
-- Я люблю тебя, – беззвучно, пошевелив одними губами, произнес мужчина.
-- Я знаю, – Тимур взял его руку и поцеловал ладонь.
Выйдя из комнаты, он наткнулся на Юлию Николаевну, мать Адама. Это была высокая стройная привлекательная женщина. Она тщательно следила за своей внешностью, одевалась со вкусом и в свои сорок девять выглядела отлично. Сейчас, проводя дни в заботах о сыне, она немного сдала, да и времени на макияж и прически у нее не было. На лице четко обозначились морщины, а в глазах появилась усталость.
Женщина стояла возле двери и сверлила его гневным взглядом. Тимур понял, что их подслушивали, и похолодел.
-- Пойди-ка сюда, – Юлия Николаевна указала на дверь в гостиную, подальше от спальни сына. Тимур повиновался. Он сам не хотел бы потревожить спокойствие больного.
Женщина вошла за ним следом и велела ему сесть на диван. Молодой человек сел, сложив руки на коленях и не смея поднять глаз.
-- Я так и знала, – начала она хмуро, глядя на него, как на предателя. – Чувствовала, что это все неспроста.
Тимур вздохнул, предчувствуя неприятный разговор.
-- Значит, ты из этих, и сына моего с пути истинного сбиваешь, – напустилась Юлия Николаевна злобным шепотом. – Чего молчишь? Сколько у вас это безобразие длится?
Тимур не поднимал глаз, рассматривая узор ковра. В конце концов, он не обязан был ее слушать. Адам уже не был ребенком, и он тоже.
-- Тебе же деньги его нужны, – сделала неожиданный выпад женщина.
Молодой человек вскинул голову, удивленно на нее взглянув.
Женщина удовлетворенно хмыкнула, словно это все подтверждало.
-- Так вот знай, ничего ты не получишь, – она уперла руки в бока. – Лучше убирайся подобру-поздорову, не то найдется на тебя управа.
-- Я не уйду, – ответил Тимур твердо. – Делайте, что хотите.
Женщина всплеснула руками, сверкнув золотыми кольцами, украшавшими ее тонкие пальцы.
-- Ах ты, гаденыш! – возмутилась она. – И как земля вас носит?! Вы же больные.
-- Я люблю Адама, и никуда от него не уйду, – повторил Тимур поднявшись.
-- Это мы еще посмотрим, – сказала ему вслед женщина.
Всю ночь Тимур не мог сомкнуть глаз. За окном шел снег, с шорохом падая на подоконник. Молодой человек лежал в гостевой спальне, ставшей его комнатой, пока в доме жила мать Адама. Он знал, что она ничего не скажет сыну, пока тот слаб, но может рассказать все семье и друзьям, а потом узнают коллеги и деловые партнеры Адама. Все вокруг узнают то, что он хотел оставить в тайне.
Молодой человек боялся, что у Адама будут неприятности на работе, что семья отвернется от него. Опять повторится кошмар, пережитый им в детстве. Тимур ненавидел себя за неосторожность, ругал за легкомыслие и уснуть смог только под утро, приняв решение рассказать все Адаму, а тот пусть решает, как им быть. Он готов был уйти, лишь бы Юлия Николаевна молчала о том, что узнала. Но у женщины были свои планы.
Утром она встретила молодого человека в холле и жестом велела идти в кухню. Там уже собралось небольшое общество. За столом сидел отец и двое друзей Адама. Тимур едва не заплакал от облегчения, увидев Максима и Андрея. Но Юлия Николаевна, судя по ее решительному настрою, не знала, что самые близкие друзья Адама знают о нем больше родных.
-- Привет, – подняв руку, поприветствовал его Максим.
-- Доброе утро, – кивнул Андрей.
Отец Адама, широкоплечий мужчина с сединой в черных волосах, тоже кивнул.
-- Было бы доброе, если бы не одна новость, – фыркнула женщина.
Тимур молчал, оставшись стоять возле двери.
-- Войди, не стой там, – Юлия Николаевна жестом велела ему подойти.
Он почувствовал себя школьником, нашалившим, а теперь представшим перед учителями в учительской.
-- Вот, полюбуйтесь, кого мы пригрели на груди, – она махнула в его сторону небрежно.
Мужчины догадывались, о чем пойдет речь, но не желали прерывать даму. Отец Адама тоже хмурился, глядя на жену исподлобья.
-- Вот он, тихий омут, – Юлия Николаевна не замечала многозначительных взглядов, которыми обменивались гости. – Втерся к нашему Адаму в доверие, называет себя его другом, а сам развратник.
-- Юля, – Богдан Дмитриевич одарил ее гневным взглядом. – Что ты несешь? Что за сцены ты устраиваешь при людях?
-- Они близкие друзья нашего сына, – возразила женщина. – Но не такие, как этот вот. Они в постель к нему не лезут.
-- Что ты несешь?! – мужчина поднялся.
Тимур невольно съежился, когда этот гигант приблизился к ним, сверкая глазами на жену.
-- Так вот на что ты все утро намекала, – продолжал он. – Я уж думал, он украл что. А оно вот как.
Он перевел взгляд на молодого человека.
-- Значит, никакие вы не друзья, а любовь крутите? – спросил мужчина, смягчив тон.
Тимур посмотрел на него с надеждой. Юлия Николаевна с негодованием. Максим и Андрей предпочитали помалкивать.
-- Не бойся, отвечай, – попросил Богдан Дмитриевич. – Мы не чужие ему люди, имеем право знать, кто рядом с ним.
-- Да, я люблю его, – проговорил Тимур, взглянув в глаза собеседника. Тот кивнул удовлетворенно.
-- Это ненормально, – опять напустилась на парня Юлия Николаевна. – Это против природы. Вы-то хоть скажите, – обратилась она к гостям с надеждой.
Те не спешили отвечать.
-- Андрей, вы ведь со школы знакомы, – продолжала она. Муж отошел к окну, задумчиво рассматривая улицу. – Он ведь с тех пор больше и думать не думал о таких глупостях, это все мальчишка тот беспутный.
-- Ну, вообще-то, это не так, – начал Максим. – У него были и другие, просто он скрывал это от вас.
Женщина едва не села на пол, так поразила ее новая информация, но вовремя ухватилась за край стола.
-- Как это? Когда? – шептала она, переводя взгляд с одного мужчины на другого.
-- Да, Макс правду говорит, – кивнул Андрей. – У Адама были мужчины, правда недолго и ничего серьезного.
Тимур готов был сквозь землю провалиться, слушая как личную жизнь Адама, а заодно и его собственную, выносят на всеобщее обсуждение.
-- И вы знали?! – женщина, казалось, была на грани срыва. – Все это время и ничего не сделали? Не попытались его вразумить?
-- А что в этом особенного, Юлия Николаевна? – усмехнулся Максим. – Он ведь не маньяк и не вор, чтоб его вразумлять и бить тревогу.
-- Но он же этот… – она одарила Тимура еще одним презрительным взглядом.
-- Гей, – помог со словом Андрей.
Тимуру показалось, что их это все немало забавляет.
-- Прости господи, – фыркнула женщина.
-- Да, Адам гей, – продолжил Максим. – Мы это знаем и нас это совершенно не волнует. Кстати, это я помог им с Тимом сойтись. Так что на меня злитесь, а не на мальчика. Он виноват только в том, что любит вашего сына, вопреки вашей воле.
Юлия Николаевна минуту не могла вымолвить ни слова, только гневно сверлила взглядом всех присутствующих.
-- Не ожидала от тебя, Максим, – нашлась она с ответом. – У тебя же дети. Я, между прочим, тоже о внуках мечтала.
-- У вас дочь-красавица, – с улыбкой ответил ей Андрей. – Без внуков не останетесь.
-- Если ей тоже не захочется в девку влюбиться, – ехидно ответила женщина. – Это ведь модно теперь, как я погляжу.
-- Юля, что ты несешь?! – опять напустился на нее муж.
-- А что?! Я мать, я имею право! – ответила ему жена. – Если думаете, что я это так оставлю, ошибаетесь. Я найду управу на этого негодника.
Она опять обрушила свой гнев на молчаливого юношу. Он опустил глаза, надеясь только, что Адама не разбудили все эти крики.
-- Ты ничего не будешь делать! – ответил ей муж. – Не лезь не в свое дело! Он мужик уже, не мальчишка.
-- Мужик, – фыркнула та. – Какой он мужик, если тащит себе в постель парней? Баб ему мало что ли?
-- Юля, ты взрослая женщина, не позорь мои седины, – попросил ее муж, грозно сверкая глазами.
-- Это я их позорю?! Это сын наш нас позорит, – женщина пустила в ход последнее средство, слезы. – На старости лет такой вот зятек.
Она мотнула головой в сторону Тимура.
-- Как я людям в глаза буду смотреть? – причитала она, вытирая их платком. – Я откажусь от него. Пусть выбирает, семья или разврат этот!
Дверь в кухню медленно открылась, и на пороге появился хозяин квартиры. Адам по-прежнему был слаб и бледен, на лбу выступили крупные капли. Свободная домашняя футболка тоже промокла от пота. Он оглядел всех тяжелым взглядом и остановил его на Тимуре.
-- Иди сюда, – попросил он тихо.
Молодой человек быстро приблизился, гадая, что тот услышал. Адам обхватил его за талию, прижав к себе.
-- Хочешь знать, кого я выберу? – спросил он у матери, глядя на нее холодно. – Того, кто любит меня. Кому безразлично, что думают люди. Кто может смотреть всем в глаза, не стыдясь меня. И это не ты.
-- Адам, сынок! – воскликнула мать. – Ну что ты такое говоришь?!
-- Уходи, это мой дом, – попросил ее мужчина, опираясь на Тимура.
Тот поддерживал его, тоже обхватив за талию и чувствуя, насколько Адам еще слаб.
-- Мне тридцать лет и я буду делать то, что захочу, – продолжал он гневно. – И любить буду того, кого захочу. Мне ваше благословение не нужно.
-- Адам, – прошептал Тимур, прижав его крепче, потому что больной начал терять последние силы. – Прошу, пойдем. Тебе станет хуже.
-- Пойдем, – согласился мужчина. – Привет, пацаны. Простите.
-- Ничего, – виновато улыбнувшись, ответил Максим.
Андрей кивнул, тоже подмигнув другу, мол, все нормально, не парься.
Молодые люди вышли. Тимур отвел Адама в спальню, помог сменить футболку и лечь в постель.
-- Ну что ты творишь? – шептал он укоризненно. – Зачем встал? Я бы и сам со всем справился. Ребята нас отстаивали. Да и отец твой тоже мужик, что надо.
-- Мама хорошая, – попытался оправдать женщину сын. – Просто ей это не нравится и все. Не злись на нее.
-- Я не злюсь, я понимаю, – Тимур накрыл больного одеялом и вытер влажный лоб. – Спи, пожалуйста. Тебе надо отдыхать.
-- Ты не уйдешь? Ты ведь не станешь их слушать? – Адам крепко держал его за руку, словно Тимур и в самом деле мог в любой момент исчезнуть. – Пожалуйста, Тим, не бросай меня. Я поговорю с ней, она тебя оставит в покое.
-- Адам, – грозно остановил его собеседник. – Прекрати! Никуда я не сбегаю. Я тебе, кажется, уже говорил. Вот если не перестанешь болтать и не уснешь, я, пожалуй, попрошу доктора, чтоб упек тебя в больницу. Там порядок, дисциплина, уколы и злые санитарки.
-- Садист, – фыркнул Адам и улыбнулся.
-- Да, но что поделать, – Тимур развел руками. – Какой есть.
-- Я люблю тебя, – мужчина закрыл глаза.
-- Я тоже люблю тебя, – молодой человек склонился и поцеловал его в губы.
Убедившись, что Адам крепко уснул, Тимур вернулся на кухню.
Родители сидели за столом. Юлия Николаевна пила мятный чай, желая успокоить нервы. Богдан Дмитриевич открыл себе пива, хотя явно предпочел бы что покрепче.
-- Ну что, успокоил его? – спросил мужчина.
-- Да, все хорошо, – Тимур вошел и прислонился к косяку двери. – А где ребята?
-- Ушли, не их это дело, – мужчина одарил жену укоризненным взглядом.
-- А что я? – не стала отмалчиваться та. – Я хотела, чтоб они его припугнули. Кто же знал, что все посвящены кроме самых близких?
-- Хороши близкие, ничего не скажешь, – хмуро отвечал ей муж. – Бедолага болеет, а ты тут устроила показательное выступление. Да что ты за мать?
-- Это ты во всем виноват, – не спускала женщина. – Все им позволял, разбаловал.
-- Дура, тьфу, – Богдан Дмитриевич демонстративно отвернулся, взглянув на Тимура. – Послушай, молодой человек, мы вмешиваться больше не станем. Хотите так жить, живите. Благословения, конечно, не ждите и в гости тоже вряд ли мы тебя позовем. Я тоже не понимаю, как могут два мужика жить. Ты хоть и похож на девку, но все ж неправильно все это, нехорошо.
Тимур кивал понимающе. Он согласен был и на такое положение вещей, лишь бы родители не рассорились с Адамом. То, что он им родным не станет, он мог пережить.
-- К вам тоже соваться не будем, – продолжал мужчина. – Сами справляйтесь, не дети уже. Пошли, женщина.
Богдан Дмитриевич поднялся из-за стола.
-- Я должна быть возле сына, – возмутилась та.
-- Ты уже ему помогла, хватит, – оборвал ее муж. – Пошли, я сказал!
Через четверть часа квартира опустела. Тимур запер дверь и пошел в спальню. Адам не просыпался, но дышал ровно и не метался на постели.
-- Все будет хорошо, – проговорил тихо молодой человек, погладив возлюбленного по щеке и расправив прилипшие ко лбу волосы. – Все у нас будет хорошо.
10
Тимур и Максим сидели в гостиной. Юноша приготовил гостю кофе, а сам пил апельсиновый сок. За окном было еще светло, шел снег. Плоский экран телевизора показывал какие-то музыкальные клипы, но Тимур выключил звук, чтоб не повышать голос во время беседы и не помешать сну Адама. Тот все еще болел, хотя доктор заверил, что он уже идет на поправку и через неделю будет совершенно здоров.
-- Ты сам-то как? – спросил участливо гость, глядя на печальное бледное лицо юноши.
За время болезни Адама, Тимур стал похож на тень. Его шатало от слабости и усталости, а взгляд стал отсутствующим и печальным.
-- Нормально, – ответил он, не задумываясь. – Она точно никому не рассказала?
-- Ну я пока не слышал ни от кого из наших общих знакомых интригующую новость, – проговорил с улыбкой Максим. – Значит, Юлия Николаевна пока молчит обо всем. Может, муж ее заставил. Хотя, заставить женщину молчать невозможно. Все равно рано или поздно проболтается кому-то. По секрету расскажет, чтоб душу облегчить, а та подружке, и пошло-поехало.
-- Черт, – выругался Тимур, опустив голову на руки. – Это все из-за меня. Надо было нам отдельно жить. И чего я влез к нему?!
Юноша сидел на диванчике рядом с другом. Тот отставил свою чашку и положил ему руку на плечо.
-- Не парься, Тим, – начал Макс с улыбкой. – Ну узнают все и что? Пусть Адам, наконец, поймет, кто его настоящий друг. Поверь, настоящие не отвернутся, и не будут лезть с глупыми вопросами. Это вообще ваше личное дело. Стас вон рогатый ходит и ничего, никто пальцем в него не тыкает и не насмехается. Ну любит он шалаву и что? Это его личный выбор.
-- Так она все же изменяет ему? – изумился Тимур, посмотрев на собеседника.
-- Да, я сам лично видел ее с каким-то мужиком, когда Стас в Бельгию летал, – кивнул Максим.
-- Может, друг просто? – Тимур пожал плечами, искренне жалея знакомого. Пусть из всех друзей Адама ближе всего он был с Максом, но и Андрей со Стасом были добры к нему и всегда поддерживали.
-- Какой ты наивный, Тим, – усмехнулся Макс. – За это мне и нравишься. После того, как она при всех флиртует с Адамом, строит глазки тебе, постоянно провоцирует Стаса, ты считаешь, что во время его отсутствия она с другими просто по дружбе встречается.
-- Нет, я думаю, она просто любит мужское внимание, – пожав плечами, ответил юноша. – Бывает же так. Не обязательно, что она спит с кем-то.
-- Нет, ну свечку я им, конечно, не держал, но облапал он ее в машине обстоятельно, – усмехаясь, рассказывал Максим. – Я рядом припарковался и тоже в машине сидел, так что меня никто не видел. А вот я видел все.
-- Фу, – фыркнул Тимур, поежившись.
-- А ты думал, – сдержанно рассмеялся его собеседник.
-- Может, стоит Стасу рассказать? – робко предложил юноша. – Я бы хотел знать, что меня обманывают.
-- Нет, я не стану, – отрицательно мотнул головой Макс. – Я Стасу прямо говорил, что Алена мне не нравится, и что она будет гулять. Он мне ответил, что это дело не мое. Мне наша дружба дороже, а личная жизнь на то и личная, чтоб в нее никто не лез.
-- Ну тогда понятно, – закивал Тимур. – Тогда, в самом деле, не стоит.
-- А ты как пережил новость о том, что не первый у Адама? – спросил Макс посерьезнев. – Не устраивал еще ему допросов?
-- Нет, – смущенно ответил юноша, взяв со столика стакан и отпив сока.
-- И правильно, – кивнул Макс одобрительно. – Что было, то прошло.
-- А много у него их было? – спросил осторожно Тимур, взглянув на собеседника.
-- Не много, – просто ответил тот. – За то время, что мы знакомы, у Адама были серьезные отношения только с девушками. Но это все для отвода глаз, чтоб родне приводить. С мужчинами он встречался во время поездок в Европу, так что я подробностей не знаю. Помню только, что тогда он был по-настоящему счастлив. Так преображался, был веселый. А приедет сюда и опять становится "нормальным", как ему кажется. Смотреть жалко.
-- Значит, у него были романы во время поездок, а тут не было никого? – изумился Тимур. Они с Адамом никогда не поднимали этот вопрос. Адам всегда уходил от прямого ответа или сводил все в шутку, зная, какой ревнивый у него возлюбленный, а Тимур не настаивал, тоже зная, что начнет ревновать и причинять Адаму боль своей ревностью и сценами.
-- Нет, никогда и никого, – ответил Макс. – По-моему, только в школе что-то там у него было. Что-то серьезное, но об этом лучше сам спроси.
-- Я уже знаю, – кивнул Тимур. – Адам мне рассказал.
-- Вот видишь, самое важное он тебе рассказал, а остальное, наверное, для него не имеет большого значения.
-- Не понимаю, – вздохнул юноша. – Он такой красивый, добрый, умный и веселый. Как он мог быть одиноким? Неужели не нашел ни одного.
-- Ну, тебя нашел, – усмехнулся Макс, глядя на краснеющие щеки собеседника. Тот опустил голову, чтоб волосы скрыли его лицо. – Он очень хотел быть как все, нормальным. Хотел жениться, завести детей, чтоб родные его были им довольны. Поэтому, сам понимаешь, во-первых, не афишировал свои наклонности, во-вторых, избегал тех, кто ему начинал по-настоящему нравиться, вот как тебя. Обрывал с ними все связи и даже ссорился.
-- Может, это и к лучшему, – со вздохом проговорил юноша. – Теперь из-за меня с родственниками поссорился. С мамой. А ведь он ее очень любит.
-- Ничего, ей полезно, – отмахнулся Макс. – Пусть она тоже докажет, что любит его. Нельзя же вот так, из-за такой ерунды от сына отказываться?! Люди ей важны. Да плевать эти люди на всех хотели, чтоб еще с их мнением считаться.
-- Почему она вас не берет в расчет? – поддержал его Тимур. – Вы с Андреем тоже люди и ничего, нормально относитесь. И Наташа тоже. Почему непременно кто-то должен показывать пальцем и возмущаться?
-- Возмущаться, конечно, будут многие, – ответил Макс. – Это я тебя сразу предупреждаю. Хотя, не столько возмущаться, сколько шептаться за спиной и обсуждать. В глаза только дети хамят, но это редко. Адама все дети любят, он их кумир, так что не обидят.
-- Он так хорошо с ними ладит, – улыбнулся Тимур, вспоминая лето, когда Адам возился с малышней, живущей с ними в коттедже. – Своих бы, наверное, тоже хотел завести.
-- У него есть ты и сестра, – усмехнулся Макс. – Вот с вами пусть и мается.
Тимур покачал головой, недовольный замечанием, но не успел возразить. Кто-то постучал во входную дверь. Мужчины переглянусь.
-- Может, подружка какая-нибудь? – предположил Макс. – От них фиг избавишься.
-- Я открою, – Тимур поднялся и поспешил к двери, пока гости не начали звонить и не разбудили Адама.
Юноша посмотрел в глазок, улыбнулся и поспешил открыть. На пороге стояла высокая худенькая девушка в длинном светлом пальто и меховой белоснежной шапочке.
-- Привет, – она помахала ему пушистой варежкой, входя в прихожую.
Тимур впустил ее и закрыл дверь.
-- Привет, Ева, – ответил он.
-- Я прибежала, как только все узнала, – начала та, поспешно освобождаясь от пальто и варежек. Тимур принимал вещи, вопросительно глядя на нее.
Сестра Адама была очень хорошенькой и еще совсем юной. Ростом она удалась в отца и была тоже высокой и стройной. Как и у брата, у девушки были большие синие глаза, обрамленные длинными густыми ресницами, тонкие изящно изогнутые черные брови, бледная нежная кожа. Отличался только маленький вздернутый носик и аккуратный кругленький подбородок, такой же как у матери, в то время как Адам унаследовал волевой подбородок отца. Длинные темно-каштановые волосы девушка заплетала в косу. На ней было надето теплое шерстяное платье, выгодно подчеркивающее все округлости девичьей фигурки, и высокие черные сапоги. Она села на диванчик в прихожей, чтоб снять их, пока Тимур прятал пальто и шапку в шкаф.
-- Я случайно услышала разговор мамы и тети Вали, – продолжала Ева, освободившись от обуви и извлекая из-под диванчика мягкие розовые тапочки. – Она сказала, что ты… что вы… В общем, неважно, что она сказала, но я так поняла, ты не просто друг Адама. Вы встречаетесь.
Это был не вопрос, но Тимур кивнул, стоя посреди прихожей, обхватив себя за плечи и опустив глаза. Макс оказался прав, рано или поздно, все узнают об их с Адамом отношениях.
-- Я догадывалась о чем-то таком, – тоже кивнула девушка, поднявшись и приблизившись к молодому человеку. – Всегда подозревала в брате эти наклонности.
Тимур посмотрел на нее, гадая, что еще ждет их с Адамом. Ева казалась ему хорошим человеком. За несколько последних месяцев они с Тимуром успели неплохо поладить, часто встречались, проводили время втроем. Но Адам не рад был сближению сестры и его возлюбленного, поэтому сводил их общение к минимуму. Тимур сразу понял, отчего тот так поступает. Ева всерьез заинтересовалась симпатичным другом брата, и Адам просто не хотел, чтоб девушка влюбилась в него.
-- Но ты совсем не похож на голубого, – продолжала она. – Ты ведешь себя как самый обычный мужчина. В тебе нет ничего такого.
-- Ева, пожалуйста, только не устраивай ему сейчас сцен, – умоляюще проговорил юноша, приблизившись. – Он только начал поправляться.
-- Ничего я не буду устраивать, – возмутилась девушка. – Я пришла сказать тебе, что не верю, будто ты с братом из-за денег.
-- Ваша мама всерьез разозлилась? – спросил Тимур печально.
-- Она рвет и мечет, – ответила Ева. – Мне поначалу было непонятно ее поведение. Чего она вдруг так завелась. Еще и постоянно меня расспрашивает, есть ли у меня парень, когда я замуж собираюсь выходить, хочу ли детей.
-- Привет, – появившийся в дверях Максим поприветствовал девушку.
-- Привет, – ответила она, одарив его улыбкой. – Ты тут как группа поддержки?
-- Да, – кивнул Макс. – Помогаю Тиму, а то его заклюют.
-- Это все какой-то дурной сон, – фыркнула Ева, следуя в гостиную. – Слава богу, у меня нет парня. Я бы с ума сошла, если бы мою личную жизнь все обсуждали.
-- Еще все впереди, – усмехнулся мужчина, посторонившись, чтоб впустить ее. Сам он вышел в прихожую, намереваясь уходить.
-- Я хотел спросить еще об одном, – вспомнил вдруг Тимур, заметив, что гость ищет свою обувь возле вешалки.
-- Я зайду завтра, – кивнул тот с улыбкой.
-- Я не знаю, как мне быть с поездкой, – проговорил юноша печально, наблюдая, как гость собирается. – Ведь мы все оплатили, купили билеты. Но если он не поправится хотя бы за неделю, я никуда не поеду.
-- Он поправится, и вы сможете спокойно ехать, – ответил Макс. – Еще только середина декабря.
-- Он тоже так говорит, – вздохнул Тимур. – Даже слушать меня не хочет.
-- Ты слишком близко все воспринимаешь, – Макс надел обувь и распрямился, вновь взглянув на собеседника. – Болезнь у него, конечно, неприятная, но в наше время не смертельная. Вылечат его, и будет как новенький. Ты бы сам не заболел, а то смотрю на тебя и не понимаю, в чем душа держится.
Тимур улыбнулся, благодарный другу за поддержку и участие. Мужчины попрощались и Максим ушел.
Закрыв за ним, Тимур пошел проведать больного. Он тихо приоткрыл дверь в полутемную спальню и заглянул к Адаму. Мужчина спал, накрытый одеялом по пояс, на груди поблескивали капли пота, темные волосы прилипли к влажному лбу. Он тяжело дышал и был бледен. Тимур приблизился и накрыл его одеялом.
-- Он точно поправляется? – спросила Ева, появившись в дверях спальни. Она с жалостью смотрела на старшего брата. Адам редко болел, всегда был сильным и сам поддерживал ее в трудную минуту, а сейчас казался таким беспомощным и слабым.
-- Да, доктор сказал, что это хорошо, что он потеет и много спит, – ответил юноша, присев рядом на кровать и погладив возлюбленного по волосам. – Температура уже меньше, но еще держится. Значит, организм борется.
-- Ты сам справляешься? – Ева тоже подошла и сложила руки на груди. – Трудно, наверное, за всем следить. Теперь мама к вам не заходит.
-- Я справляюсь, – кивнул Тимур. Пусть он не спал толком уже почти неделю, но мог неотлучно находиться возле Адама и тот ни в чем не нуждался. Когда Адам спал, Тимур мог убирать в доме и готовить им поесть. Больному прописали специальную диету, так что Тимуру пришлось овладеть новыми для него навыками. Прежде готовил Адам, а Тимур лишь помогал или ходил за продуктами. Вообще, когда Адам заболел, юноша понял, как много тот на себя брал. Вся работа по дому и готовка была на нем, в то время как Тимур был совершенно свободен от забот. Если Адам задерживался в офисе и не успевал сам приготовить ужин, он покупал готовую еду в ближайшем ресторанчике, где его уже знали и чья кухня его устраивала. Кроме этого в холодильнике всегда было что поесть. Юлия Николаевна часто привозила сыну немного запасов, которые можно было есть, только лишь разогрев в микроволновке.
-- А это что? – Ева указала на ворох одеял на полу у шкафа.
-- Я там сплю, – ответил Тимур, только теперь заметив, какой беспорядок царит в комнате. За время, что прошло после ухода матери Адама, в квартире стало не так чисто, как прежде.
-- На полу? – удивленно уточнила Ева, приподняв бровь.
-- Да, – Тимур кивнул, поспешив придать куче одеял более-менее приличный вид.
-- Ева? – услышали они слабый голос больного.
Он открыл глаза и наблюдал за молодыми людьми.
-- Привет, – девушка вернулась к кровати и села рядом с ним. – Я пришла тебя проведать. Мы уже почти неделю не виделись, я соскучилась.
Она опустила голову на грудь брату и обняла его. Он тоже обнял ее и улыбнулся.
-- Что, узнала от мамы новость? – спросил он с улыбкой. – Наверное, уже весь дом в курсе.
-- Да, скорее всего, – кивнула та, отстранившись и глядя на бледное осунувшееся лицо мужчины. – Тебя это, похоже, не волнует.
-- Нет, мне все равно, пусть хоть всему городу расскажет, – ответил Адам, переводя взгляд на Тимура.
Тот удивленно хлопал ресницами, тоже глядя на него и не веря ушам.
-- Раз уж ты проснулся, выпей лекарство, – спохватился юноша, и начал торопливо выкладывать на столик упаковки таблеток.
-- Ты не отвернешься от своего непутевого брата? – продолжал разговаривать с сестрой Адам, хотя и поглядывал на Тимура.
-- Я надеюсь, что ты просто в бреду сейчас, – ответила девушка серьезно. – Поправишься и вернешь маме спокойствие, пока и правда весь город не узнал. Я серьезно, Адам, это не смешно.
-- Она знает, что ты здесь? – Адам только кивнул и сел, опираясь на подушки. Тимур постарался проигнорировать жестокие слова Евы и помог ее брату устроиться поудобней. Потом дал стакан с водой, чтоб запить лекарство.
-- Нет, – девушка виновато улыбнулась. – Я сказала, что пошла к подруге.
-- Тим потом вызовет тебе такси, – тоном, не приемлющим возражений, сказал Адам. – Как там они? Кроме меня, никто больше жизнь им не портит?
-- Ой, я же забыла совсем, – спохватилась Ева, взглянув на Тимура. – Мама вчера звонила Александре Степановне.
Юноша чуть не выронил стакан, который вернул ему Адам, после того, как выпил лекарство.
-- Маме? – прошептал он бледнея.
-- У нее же сердце больное, – всплеснул руками Адам, тоже расстроившись. – Она совсем не думает головой?
-- Не нужно было их знакомить, – отрицательно мотая головой, проговорил Тимур. – Я знал, что так будет.
-- Они случайно познакомились, – Адам взял его за руку и нежно сжал пальцы. – Ты ничего не мог бы сделать. Так получилось.
-- Я слышала не весь разговор, и тогда не поняла, о чем речь, – продолжала Ева, отвернувшись, чтоб не видеть их прикосновений и взглядов. – Но мама не кричала и не предъявляла претензий. Просто назначила встречу. Они, наверное, сейчас и встречаются. Просто подслушав разговор с тетей Валей, я поняла, зачем она хотела видеть твою маму.
Она поднялась и прохаживалась по комнате.
-- А где встреча, ты не знаешь? – умоляюще произнес Тимур, глядя на девушку.
-- Нет, где-то в центре, – та пожала плечами, виновато улыбнувшись. – Думаю, они еще раз созванивались перед встречей.
-- Тим, не волнуйся, – Адам потянул юношу к себе. Тот опустился рядом на пол и положил голову на постель. Мужчина погладил его по волосам. – Мама знает, что Александра Степановна больна. Может, она просто попросит поговорить с тобой, не рассказывая правду.
-- Да, скорее всего, – закивала Ева, задержав на них взгляд.
-- Почему она так ненавидит меня? – со вздохом спросил Тимур, чувствуя нежные прикосновения возлюбленного. – Почему думает, что мне нужны твои деньги? Может, мне следует найти работу и переехать? Как доказать, что я искренне люблю тебя?
-- Ева, ты не оставишь нас? – спросил брат, взглянув на нее.
Девушка кивнула и поспешно вышла, сама чувствуя неловкость.
-- Прости, – Тимур поднялся, но Адам ухватил его за руку и заставил сесть рядом.
-- Тим, – начал мужчина, привлекая его к себе и обняв за плечи. Юноша опустил голову ему на плечо и тоже обнял. – Ты не должен ничего никому доказывать. Я знаю, что ты искренне любишь меня, и это самое главное. Все остальное не важно.
-- Я не хочу доставлять тебе проблем, – прошептал Тимур, не сдержался и поцеловал шею Адама, вдыхая аромат его кожи. Они уже целую вечность не были близки, даже толком не целовались, пока Адам болел. Теперь юношей овладело острое, причиняющее реальную физическую боль, желание. Он сжал зубы, сдерживая порыв и усмиряя себя.
-- Что с тобой? Ты дрожишь, – встревоженно спросил Адам, отпуская его из объятий.
-- Ничего, все нормально, – Тимур с трудом отстранился и перевел дыхание.
-- Ты такой бледный, – продолжал Адам, всматриваясь в его лицо и горящие желанием темные глаза. – Мне кажется, ты сам нездоров.
-- Нет, я в порядке, – ответил юноша, чувствуя, как сильно бьется в груди сердце, а голову наполняют только мысли об Адаме, его теле. – Просто скучаю по тебе.
-- Я тоже скучаю, малыш, – Адам прикоснулся к его щеке, опустив на нее горячую ладонь, и улыбнулся.
-- Я лучше пойду, позвоню матери, – Тимур старался отвлечься, понимая, что сейчас самый неподходящий момент для проявления его эгоистичных желаний. Пусть он сойдет с ума от обжигающей страсти, но не посмеет навязываться Адаму. – Она, наверное, захочет объяснений. Теперь рассказы о добром друге, у которого можно пожить, не пройдут.
-- Мне жаль, Тим, – Адам проводил его взглядом, когда тот поднялся и пошел к двери.
-- Я пришлю к тебе Еву, чтоб вы могли спокойно поговорить, – сказал Тимур, набирая номер матери на своем мобильном.
-- Хорошо, – кивнул мужчина.
Брат и сестра сидели в спальне, пока Тимур общался с матерью. Женщина уже встретилась с Юлией Николаевной и все от нее узнала. Теперь она слушала сбивчивый рассказ сына о том, как они с Адамом познакомились и стали встречаться.
-- Только ты, пожалуйста, не волнуйся, – попросил юноша взволнованно, потому что мама долго не отвечала и вообще была подозрительно молчаливой. – Я сейчас не могу приехать к тебе и все объяснить. Я не врал, когда говорил, что Адам болен и ему нужна моя помощь.
-- Может, лучше было ему лечь в больницу? – проговорила женщина после паузы. – Не шутки это, воспаление легких.
-- Ему уже лучше, – опять затараторил юноша. – Доктор его осматривал, сказал, он идет на поправку. Еще неделька или даже меньше. Он стал лучше есть, уже может сидеть и телевизор смотреть.
-- А техникум как же? – вздохнула женщина. – Ты же не ходишь туда, да?
-- Мама, это последний курс, – отмахнулся Тимур. – Туда уже почти никто и не ходит. Курсовую я сдал, теперь еще пара экзаменов и буду свободен до следующего семестра.
-- Ну смотри, это дело твое, – Александра Степановна помолчала и продолжила – Эта мадам мне много чего наговорила, но я бы хотела еще с сыном ее пообщаться.
-- Мам, давай не сейчас, – умоляюще произнес Тимур. – Он болен, ему лучше отдыхать. И так его мама тут устроила, еще и ты начнешь его распекать.
-- С чего ты взял, что я буду это делать? – возмутилась женщина. – Вы взрослые люди, чтоб вас распекать.
Тимур замер, не веря ушам.
-- Я приеду вечером, – продолжала Александра Степановна. – Ты там приготовь для меня комнату или постели на диване.
-- Зачем? – спросил юноша, хлопая ресницами.
-- Должен же кто-то вам помочь, раз уж эта мадам от сына отказалась, – просто ответила женщина. – Буду тебе помогать по хозяйству и за Адамом присматривать. Болезнь не шуточная, нужен хороший уход. А ты же ничего не умеешь.
-- Я научился, – возразил Тимур, еще не веря, что мама не просто поняла все, а еще и хочет помочь.
-- Вот и посмотрю, чему ты научился, – с улыбкой ответила та. – Не бойся, скандалить не буду.
-- Тогда ладно, – Тимур кивнул.
-- Ох, горе ты мое, – вздохнула Александра Степановна. – И в кого только такой уродился? Отец юбочник, деды тоже не святые были, но вот таких не помню в нашем роду.
-- Мама, – Тимур начал краснеть.
-- Всё лучше, чем твой папаша, – усмехнулась его мама. – Всё лучше.
Она отключила связь, и в трубке стало тихо.
Тимур пытался оценить комплимент, но не мог. Его отец, конечно, был порядочной свиньей, но вряд ли их можно было сравнивать.
Юноша вернулся в спальню. Брат и сестра вели какой-то серьезный разговор. Заметив Тимура, оба замолчали, взглянув на него вопросительно.
-- Все хорошо, – ответил он на их немой вопрос. – Она все узнала, но не злится и не переживает. Сегодня придет в гости.
-- К нам? – уточнил Адам обеспокоенно.
-- Не волнуйся, – поспешил успокоить его Тимур. – Она тебя не будет трогать. Она придет ко мне. Я попросил отложить ваш разговор до того времени, когда тебе станет лучше.
-- Нет, зачем? Я и сейчас могу поговорить с ней и все объяснить, – возразил Адам.
-- Посмотрим, – усмирил его пыл Тимур. – Ты пока лучше поспи. Я пойду, приготовлю тебе обед.
-- Такси для Евы вызови, – попросил мужчина, взглянув на сестру.
-- Я сама прекрасно доберусь, – отмахнулась та. – Тут идти всего ничего.
-- Ева, уже темнеет, – не желал сдаваться брат.
-- Я вызову и усажу ее в машину, будь спокоен, – Тимур поправил одеяло и дал Адаму пульт, понимая, что спать мужчина не намерен. Он, в самом деле, выглядел уже лучше.
-- Что бы я без тебя делал? – Адам благодарно улыбнулся ему, коснувшись руки юноши, когда брал пульт от телевизора. Тимур опять почувствовал волнение и поспешил уйти.
Ева уже надевала сапожки, намереваясь сбежать.
-- Спасибо, что предупредила о моей маме, – сказал ей юноша, набирая номер знакомой службы такси.
-- Не надо, Тим, – начала капризничать девушка, заметив это. – Я сама дойду.
-- Нет, я тоже буду волноваться, – отмахнулся тот, сообщив оператору адрес.
-- Честно? – Ева лукаво усмехнулась и одарила его кокетливым взглядом. – Правда будешь?
-- Конечно, – кивнул Тимур, еще не замечая прозрачных намеков девушки.
-- Тогда сам проводи меня, – предложила она вдруг. – Брат вполне может обойтись без тебя часик.
Юноша удивленно на нее уставился. Девушка из службы такси сообщила, что свободных машин пока нет, и придется подождать минут десять. Он поблагодарил и отменил заказ.
-- Хорошо, я проведу тебя, но только потому, что машин пока нет, а Адам велел мне проследить, чтоб ты благополучно добралась до дома, – ответил он, намереваясь сообщить мужчине, что уйдет.
-- Нет, не говори ему, – остановила его девушка. – Он тогда позвонит в другую службу, и я еще битый час буду ждать машину.
-- Но как я уйду, ничего ему не сказав? – опешил Тимур, растерянно глядя на девушку.
-- Ой, подумаешь, – отмахнулась та. – Он и не заметит, что тебя не было. Тут идти полчаса.
-- Ладно, но мне это все не нравится, – Тимур надел ботинки и куртку.
Ева уже ждала его в коридоре. Юноша открыл дверь, бросив взгляд на дверь спальни и мысленно умоляя Адама выйти из нее и вернуть его домой, но дверь оставалась закрытой. Юноша запер входную и они с Евой спустились по лестнице.
-- Послушай, только не обижайся, – начала девушка, взглянув на спутника. – А вот если бы брат был бедный, ты все равно согласился бы с ним встречаться?
Тимур удивленно посмотрел на нее. Бледное личико Евы на морозе раскраснелось, а синие глаза, точь-в-точь как у брата, озорно блестели.
-- Ты не подумай, я просто хочу понять, почему ты согласился стать голубым? – продолжала девушка. – Ведь ты не такой. Для тебя это, наверное, непривычно. Разве ты перестал интересоваться девушками?
-- Почему ты спрашиваешь об этом? – Тимуру неприятен был этот разговор. Хоть Ева просила не обижаться, он почувствовал себя уязвленным.
-- Потому что для тебя было бы правильнее влюбиться в такую, как я, – ответила она с улыбкой. – Я ведь похожа на брата, правда? Все нам это говорят. И я девушка, я должна тебя привлекать, а не он.
-- Вы похожи внешне, – согласился Тимур, поправив шапку и поплотнее закутавшись в куртку, потому что ветер пронизывал насквозь. – Но я люблю Адама не за его красоту, а за то, что он очень хороший человек.
-- Так значит я плохая? – обиделась девушка, сверкнув глазами.
Они шли по пустынной улице. На город опускались сумерки, стало еще холоднее.
-- Нет, конечно, нет, – возмутился Тимур. – Ты тоже хорошая. Я не хотел тебя обидеть.
-- Так почему ты, нормальный парень, влюбился не в меня? – спросила Ева хмуро, перебирая руками в варежках свой меховой воротник.
-- Потому что я уже влюбился в него, – растерянно ответил юноша, не понимая, к чему весь этот разговор.
-- Но теперь ты меня знаешь, так разлюби его и полюби меня, – предложила она с детской непосредственностью. – Это будет нормально, правильно. Мы сможем пожениться.
-- А Адам? – Тимуру стало гадко и девушка вдруг предстала перед ним совсем в ином свете. – Он же любит меня. Он будет страдать.
-- Почему ты так решил? – Ева рассмеялась. – Он будет счастлив, что его сестра нашла свою любовь. Он порадуется за нас, а себе найдет другого, и все будет как раньше.
-- Как у тебя все просто, – Тимур покачал головой. – Но ведь в жизни так не бывает. Я люблю его, он меня. Зачем нам что-то менять? Ты же меня не любишь.
-- Люблю, – выпалила девушка и залилась румянцем. – Я влюбилась в тебя с первого взгляда.
Тимур остановился, растерянно глядя на нее.
-- Ты такой красивый, такой стильный, похож на фотомодель, – девушка приблизилась и положила руки ему на грудь, заглядывая в лицо. – Все подружки мне завидуют, что у моего брата такой друг. По брату они тоже сходят с ума, но ты гораздо лучше него. И по возрасту ты больше подходишь мне.
-- Ева, – остановил ее юноша, взяв за плечи. – Ты с ума сошла? Я же с Адамом. Я люблю его. Я его парень.
-- Разве это серьезно? – усмехнулась та, игнорируя его протесты. – Тебе еще не надоело? Не лучше ли встречаться с красоткой? Вместе ходить в клубы. Не надо прятаться, как вам с братом. И потом, если дело в деньгах, то я могу попросить родителей помогать нам. Ради того, чтоб ты оставил Адама, они пойдут на это, я уверена.
Тимур хотел возразить. Он был в отчаянии, понимая, что опасения Адама подтвердились, и теперь у них будет одной проблемой больше. Но девушка не бездействовала. Она обвила его шею и поцеловала. В свои семнадцать Ева уже преуспела в этом искусстве и очень ловко завладела губами юноши. Он попытался ее оттолкнуть, положив руки на талию, но она крепко его держала и продолжала целовать, забравшись в его рот языком. Тимур не хотел быть грубым, помня, что это младшая сестра Адама, и что тот очень любит ее. Он сам проникся к ней симпатией за недолгое время их общения. Но теперь он от всей души ее возненавидел. Ее предложение и поступок были подлыми, любовь к брату лицемерием, а все слова ложью.
Ева почувствовала, что юноша не отвечает и пытается отстраниться. Она отпустила его, одарив гневным взглядом.
-- Ты и вправду гомик, – бросила она презрительно. – Нормальный не устоял бы.
-- Ева, – начал Тимур, не желая ссориться. Он знал, что Адам расстроиться, если это случится.
-- Все вы козлы, – продолжала нападки обиженная девушка. – Ненавижу!
-- Да ты сама не лучше! – не выдержал Тимур, задетый ее грубостью. – Что ты творишь?!
-- Я была с тобой честной, – сквозь слезы, отвечала Ева. Они остановились в переулке, ветер сметал с крыш снег, бросая на них. Опустевшие улицы окутывала вечерняя тьма. – Я прямо сказала, что думаю и чувствую, а ты лжец и лицемер!
-- Я лицемер?! – Тимур начал по-настоящему злиться.
-- Да, ты из-за денег с ним! Ты его не любишь, – она хотела уйти, но юноша схватил ее за локоть, развернув к себе лицом.
-- Ты сама настоящая лицемерка! – крикнул он ей. – Говоришь одно, а делаешь другое. Тебе на брата наплевать, только о себе думаешь!
-- Заткнись, и не вздумай ему рассказать, – пригрозила Ева, сузив глаза. – Иначе я так все преподнесу, что тебя мой отец так отделает, родная мать не узнает.
-- Дура! – Тимур пошел прочь, кипя негодованием.
-- Придурок! Ненавижу тебя! – в голосе девушки слышались слезы, но он не реагировал, поспешно следуя к дому. Ему было все равно, что она чувствует и как доберется домой. Он хотел поскорее убраться от нее подальше, забыть этот разговор и гадкую сцену. Одно он знал точно, он не расскажет Адаму об этом эпизоде.